…За городом меня подкараулило еще одно хитроумное отличие от Парижа.
Дано: электрички по расписанию – в 18.12 и 18.34.
Изменение 26 августа: 18.12 пойдет в 17.49.
Приходит поезд в 18.20.
Спрашиваю кассиршу: что это за рейс?
Она, с жалостливым презрением: «Это 18.08».
Иду себе к эскалатору. Станция «Нарвская».
Посреди платформы – маленькая мимическая группа: два возбужденных человека, нахмуренный милиционер и заинтересованный станционный смотритель.
Милиционер (недоуменно и с угрожающими нотками):
– Вам что, вагона мало?
Первый человек:
– Это он меня вытолкнул!
Второй человек:
– Нет, гад, это ты меня вытолкнул!
Они, получается, не разошлись в дверях и выкинули друг друга из вагона.
Я вспомнил фрейдистов, которые утверждают следующее: если двое не могут разойтись в дверях и маневрируют вправо-влево, порождая синхронные колебательные движения, то этим якобы вежливым людям на самом деле хочется вступить друг с другом в половую связь. И я припомнил многие случаи, когда я с кем-то не мог разминуться, и ужаснулся своей латентной извращенности. Там ведь и женщины были, и дети, и ветераны войны, и даже, по-моему, комнатная собачка.
А эти двое – настоящие, здоровые мужчины. Никакого подсознательного умысла. Не умеешь посторониться – получи в рыло.
Мелочи обыденной жизни, как всегда, являют глазам зияющие пропасти.
Еду в троллейбусе. Сижу. Передо мной – какой-то дед, затылок седой.
Встревоженная контролерша болтается взад и вперед, трудовая пчела. Подошла, настороженно уставилась мне в левую бровь и спросила, обращаясь ко мне же, сидящему в единственном экземпляре:
– Молодые люди, я вас видела?
Откуда я знаю, чума, что ты видела.
Лучше бы не видела, потому что отражаться в сознании, которое напоминает треснувшее зеркало, опасно для здоровья. Вообще опасно отражаться в постороннем сознании. Хочется набросить на него платок, как на то же зеркало или, еще лучше, как на клетку с придурковатым попугаем.
Видел в метро клоуна, на станции Невский проспект, внизу.
Не рекламного зазывалу с листовками и пирожками, а вполне заурядного, бытового. Рассмотрел его только со спины: высокий, возвышается над всеми, как баскетболист; на голове – огромный зеленый цилиндр с широкими полями, примятый; фиолетовая куртка; белые с красным, очень пестрые штаны с такими широкими штанинами, что будто в мешках идет; желтые штиблеты. Длинные патлы, под мышкой – сумка-тележка в красную клетку.