Итак, на здравом историческом основании мы можем сделать лишь один вывод: во всей той части света существовала лишь одна чистая раса – раса, которая путем строгих предписаний ограждала себя от смешения с другими народностями; эта раса – еврейская. Что Иисус Христос не принадлежал к ней, можно считать несомненным. Всякое иное утверждение принадлежит к области измышлений.
Этот результат, хотя и чисто отрицательный, имеет, однако, большое значение; он составляет ценный вклад к правильному уразумению явления Христа, а вместе с тем объясняет, почему оно так сильно действует до нынешнего времени и помогает распутать страшно запутанные клубки сбивчивых и ложных представлений, обвившихся вокруг простой, ясной истины. Но далее мы должны заглянуть еще глубже. Внешняя принадлежность менее важна, чем внутренняя; теперь только мы подходим к решительному вопросу: насколько Христос, как моральное явление, принадлежит еврейству и насколько нет. Чтобы установить это раз и навсегда, нам придется сделать ряд важных сопоставлений, и для этого я требую полного внимания читателя.
Обыкновенно, почти без исключения, дело представляется так, что Христос был довершителем еврейства, то есть религиозных идей евреев[18]. Даже правоверные евреи, хотя и не считают в Нем довершителя, однако видят в Нем ответвление своего древа и с гордостью смотрят на все христианство как на придаток еврейства. Это заблуждение, в этом я глубоко убежден; этот унаследованный нами обман – одно из тех мнений, которые мы всасываем с молоком матери и о последствиях которых люди свободомыслящие так же мало думали, как и правоверные церковники.
Несомненно, Христос находился в непосредственных отношениях к еврейству, и влияние еврейства ближайшим образом на склад Его личности и еще в гораздо большей степени на возникновение и историю христианства так велико, что всякая попытка опровергнуть это должна была вести к парадоксам; это влияние было, однако, лишь в слабой степени религиозное. В этом-то вся суть заблуждения.
Мы привыкли считать еврейский народ религиозным по преимуществу; в действительности же, по сравнению с индоевропейскими расами, у еврейского народа религиозность захирелая. У евреев по части религии случилось то, что Дарвин называет «arest of development» – оскудение способностей, омертвение в самой почке. Все отрасли семитического племени, в разных отношениях богато одаренные, искони были удивительно бедны религиозным инстинктом; это та «жесткость сердца», на которую всегда жаловались выдающиеся люди из их среды