От давящей тишины становится трудно дышать, ну а непроницаемая маска, застывшая на лице у резко развернувшегося ко мне Сашки, так и вовсе вгоняет в ступор. Недвусмысленно намекая, что хозяин фирмы вот-вот пожелает мне катиться колбаской по Малой Спасской. Или, чего хуже, жариться в аду в котле у чертей. Однако то ли хваленая женская интуиция сбоит, то ли Волков надо мной потешается, потому что спустя пять минут моих душевных терзаний он широко улыбается и вполне дружелюбно интересуется.
– И кто этот счастливчик? – я окидываю Сашку долгим оценивающим взглядом и очень хочу найти в нем хоть что-то отдаленно напоминающее ревность, но собеседник расслабленно складывает подбородок на сцепленных в замок пальцах и спокойно на меня взирает.
– Алик Меньшов, – вопреки моим ожиданиям, известное имя ничего не значит для Александра, поэтому приходится уточнять: – тот самый продюсер.
– Серьезно? Он в столице, ты здесь? Странные у тебя представления о семейной жизни, Истомина, – мягкий бархатный голос насквозь пропитан скепсисом, который я, если уж быть до конца честной, полностью разделяю.
– Да, брось, Саш, два часа на самолете. Не дольше, чем с одного конца Москвы на другой, – я стараюсь казаться рассудительной, излагаю доводы и сама в них не верю, подтягивая колени к груди и пачкая пыльной подошвой балеток обивку дорогого кресла.
– А дорога в аэропорт? Регистрация? У него там кастинги, съемки, у тебя – ремонт, стройка, – Волков жестко меня перебивает и озвучивает не слишком приятные вещи, которые по идее должны обидеть нормальную влюбленную девушку. Только вот ни я, ни мои отношения с Аликом никогда не были нормальными, поэтому я нагло изучаю пульсирующую жилку у Сашкиного виска и сосредоточенно облизываю обветренные по прилету губы.
– На самом деле, Алик не верит, что я настроена серьезно. Говорит, надоест тебе эта провинция, наиграешься и вернешься, – да, вся богема смотрела на меня как на умалишенную, а сестра Меньшова так и вовсе посоветовала первоклассного психиатра, однако меня переезд устраивал в полной мере, и менять принятое решение я не собираюсь.
– А ты?
– А я хочу, чтобы у меня все получилось здесь. Без папиных советов и связей, – сейчас, когда первое волнение от нашей встречи схлынуло, я могу смотреть на Сашу прямо. Не пряча глаза и не испытывая ощущения, что вернулась в те времена, когда мы только познакомились: мне было четырнадцать, и я совсем не умела врать.