Я бросаюсь
к камере, смотрю в самый зрачок.
— Джубо,
впусти меня.
— Отец
запретил тебя впускать.
Кто бы
сомневался!
— Я приехал
не к нему, к маме. Я хочу ее увидеть.
— Ей
запрещено видеться с тобой. Как и мне.
Что?!
— И вы его
послушаете?
— А кого мы
должны слушать? Тебя? Отец сказал, что ты отказался от нас. Что ты
больше не часть нашей семьи.
— Это
значит, что я ему больше не подчиняюсь. Но это не значит, что я не
хочу вас видеть. Впусти меня! — последнее я уже рычу.
— Я не
могу.
— Потому
что он запретил?
— Да. Мне
жаль, Лайт.
Я не могу в
это поверить!
— Какого
едха?! Ты написал Хару, чтобы он меня вытащил из тюрьмы!
— Ты мой
брат. Был им. Теперь ты больше не К’ярд.
Короткий
писк системы возвещает о том, что Джуборо отключился.
Вернувшись
к эйрлату, с грохотом впечатываю кулак в металл. Несколько раз,
пока боль окончательно не отрезвляет. Прорываться с боем я не могу,
потому что под залог отпускают только раз, а будучи свободным,
решать проблемы проще, чем сидя в клетке.
Ничего,
мам, мы с тобой увидимся.
Обязательно
увидимся!
Он не
заберет тебя у меня.
Сообщение
от Дженны застает меня на полпути домой. Примерно там же меня
застают новости, от которых бросает в холодный пот: «Ромина Д’ерри
арестована и обвиняется в покушении на убийство». Раньше я бы
многое отдала, чтобы это увидеть или услышать, но сейчас мне
становится дурно. Поэтому я не вижу ничего и никого, кроме
транслятора, по которому бегущей строкой, в самом низу вытягиваются
строки с комментариями. Ведущий беззвучно, как рыба, открывает рот,
но все, что он говорит, дублируется в этой бегущей строке. А
гусеница вокруг меня кипит и бурлит, точнее, кипит и бурлит
человеческая волна, набирающая силу:
— Надеюсь,
эта тварь получит по заслугам!
—
Сомневаюсь, что они это допустят.
— Как такое
вообще пропустили в новости?
— Кому-то
это было надо.
Кому-то это
точно было надо, но у меня даже пальцы не гнутся, когда я набираю
Митри.
— Мит? Вы
где?!
— Гуляем.
Погода сегодня хорошая…
— Домой.
Срочно! — рычу я, и только сейчас понимаю, что они без меня не
войдут.
Дальше все
сливается в какую-то странную вереницу лиц, окружающих меня, и гул
голосов. Я вылетаю из гусеницы, бегу в сторону дома, и только
увидев сестер, прихожу в себя. Мне стоит немалых усилий не
затолкать их за дверь и спокойно пройти сканирование. Только
оказавшись внутри, у лифтов, я выдыхаю спокойнее. Митри смотрит на
меня в упор, Тай зевает — видимо, нагулялась и хочет
спать.