Последняя
мысль напоминает мне о том, зачем я вообще здесь, и выдергивает
меня из замешательства.
— Я ищу
твою сестру, — говорю я и запоздало вспоминаю, что есть еще
любительница новостей. — Самую старшую. — А еще пропавшая
ныряльщица! — То есть Вирну! Да, я ищу Вирну.
Она
улыбается. Открыто и искренне, как могут улыбаться только
дети.
— Вирны нет
дома, — сообщает она звонким голосом. — Она ушла по
делам.
Значит, я
тут, не сдерживаясь в выражениях, убеждаю Мэйс со мной поговорить,
а на самом деле все это слышала ее малолетняя сестра, которой
такого вообще слышать не положено.
— Тай?
Правильно?
— Да. —
Девчонка разве что не сияет от удовольствия.
— Разве
сестры не учили тебя не открывать дверь незнакомцам?
— Учили! Но
ты же знакомец. — Она смешно хмурится и тут же исправляется: — Я
тебя знаю. Ты друг Вирны.
— Больше не
друг, — качаю головой и присаживаюсь на корточки. Теперь наши
головы оказываются на одном уровне: Тай такая мелкая, что странно,
что она уже ходит в школу. С другой стороны, если вспомнить Мэйс,
она тоже мелкая, хотя учится в академии. Точнее,
училась.
— Вирна
отказалась с тобой дружить? — интересуется эта
наивность.
— Можно
сказать и так.
Сейчас мне
самому смешно за свою вспышку. Еще повезло, что дома оказалась
только малышка, а так бы развлек все семейство Мэйс.
—
Почему?
— Вот и мне
хотелось узнать, почему, — говорю скорее для себя, чем для Тай, и
уже громче: — Она нашла себе другого друга.
Девочка
снова улыбается.
— Вартас
хороший и добрый, но ты лучше.
— Это еще
почему?
— Ну как
же? Ты поселил нас в домике на берегу океана и познакомил с Зоргом.
Он тоже хороший и никогда не ругался, когда я играла. Лэйс всегда
ругалась и говорила не бегать. А возле океана так красиво, и песок
белый-белый, как сахар в кафе «Маленькая лагуна». Еще ты смелый,
спас Вирну, когда пришла та большая волна. И красивый!
Все это она
выпалила на одном дыхании. Выпалила и покраснела.
— Спасибо,
малышка, — улыбаюсь я детской непосредственности и искренности. —
Ты тоже очень красивая.
— Но у меня
не такие красивые глаза, и они не горят огнем. У Вирны тоже они
красивые, но цвет другой.
У Вирны
самые прекрасные на свете глаза.
Цепляюсь за
эту мысль и снова злюсь. Пора заканчивать с комплиментами для
малышки и уходить. Мэйс неизвестно когда вернется, а настроение во
всем разбираться резко пропало.