— Дай-ка угадаю — очередное его правило?
— Именно.
— Ладно, валяй, стучи, плачь, умоляй. А я, пожалуй, пока
вздремну, если ты не против.
Прогулка по Лабиринту — это очень утомительное занятие. Ведь
помимо общей шизы происходящего, эта дрянь постоянно вытягивает
силы и давит морально. Так что вымотался я очень даже прилично за
эту, казалось бы, недолгую прогулку.
И вырубило меня почти моментально.
— Эй, Уборщик, подъем! Нам пора!
— Куда? — не понял я спросонья.
— Назад в прошлое…
— Хороший фильм, но в ближайшие пару лет я его точно
пересматривать не собираюсь. Так что отстань и дай нормально
поспать человеку.
— Уборщик, ты дебил!
Сука, это у них что у всех — кодовое слово какое-то?
Я открыл глаза.
— Охуеть. Это точно ты?
Выглядел Корвин… хуево. Лицо впало, осунулось и смертельно
побледнело. Двухдневная щетина оформилась в жидкую клочковатую
бороденку, а глаза были красными от лопнувших каппиляров. Плащ
превратился в настоящие лохмотья, крылья потемнели и выглядели так,
словно его пытались ощипать тридцат слепых домохозяек. Закатанные
по локоть рукава открывали изрезанные руки, покрытые едва заметными
шрамами, застарелыми царапинами и еще свежими обескровленными
ранами — да на нем просто живого места не было!
— Сколько я проспал? Какой сейчас год?
— Часа полтора.
Я сел и осмотрелся.
— Охуеть, часть вторая. Ты что — еще одного медведя поймал?
Вся поляна была покрыта кровавыми рисунками. Алые линии тянулись
по земле, по траве, по камням и даже по оставленной нами после
пикника куче пепла.
— Нет. Это все моя.
С этими словами Корвин пнул валяющиеся на земле пустые банки
из-под «Мирамистина». То есть от нашего мутантского заживителя.
— Все запасы извел, — пожаловался супер.
Мда. Как он вообще на ногах держится после такого? Да какие
десять? Тут все двадцать лет жизни ушло, судя по его ужаснейшему
виду.
Я посмотрел полуангелу в глаза и понял: держится он
исключительно на остатках силы воли и желании отца во что бы то ни
стало отыскать пропавшего сына. Даже ценою собственной жизни.
— Ты как? — обеспокоенно поинтересовался я.
— А как выгляжу?
— Нецензурно.
— Вот и чувствую себя примерно так же. Давай поспешим, а то мне
чутка дурновато…
И Корвин криво ухмыльнулся, одной лишь правой половиной
лица.
Кремень-мужик, ничего не скажешь.
— Вот, это тебе.
Рядом со мной на землю упал рюкзак, точно такой же, как тот, что
висел у него за спиной.