- А им не нас любить, а мясо рыбье,
да икру паюсную. А обмануть не обманут, знают ведь, что тогда
больше никто к ним не зайдет. Торговцы они свою выгоду знают.
- Так ведь их же рыба будет, а не
наша с устья.
- Ты языком меньше мели, а на рыбе не
написано откуда она.
- Да я же только на «Ласточке»…
- Смотри! Инородцы многие по-нашему
говорят, так что лишний раз рта не открывай.
«Ласточка» в поисках улова и вправду
зашла довольно далеко от русского берега. Смелые моряки удачно
миновали разбойный берег адайцев и вот уже пару дней как болтались
между территориальными водами Ширвана и Гиркании. Судно рыбаков по
большому счету было большой моторной лодкой, местная самоделка,
которую называют «байда».
Много рыбы на такой не увезешь, да и
не надо. Браконьеры рассчитывали на одну, много две белуги. Рыба
богатая, несколько центнеров деликатесного мяса и до
тридцати-сорока килограммов безумно дорогой черной икры. Тут при
удаче с пары достойных рыбин семья промысловика могла безбедно жить
всю зиму.
Но и выловить такую добычу нелегко,
день за днем рыбаки выходили в море в поисках удачи. Каспий был
опасным морем, там, где дозор несли корабли Российского
Императорского Флота все спокойно, а вот в дальше – полный бардак.
Кочевники на катерах, у которых что поймать рыбу, что отнять все
едино. Кокандцы, гирканцы и ширванцы и вовсе ловят лодки рыбаков
ради развлечения. Спорт у них такой, настрелять чужих рыбаков, кто
больше за месяц.
От того и осторожничал Тимофеевич с
двумя своими подручными: молчаливым сыном Алешкой и не в меру
болтливым племянником Петром. Байда у старого рыбака была знатная,
четырнадцать метров в длину, три мощных подвесных двигателя с
Азовского моторного завода, два ходовых и один в резерве. Скорость
«Ласточка» на таких движках давала хорошую, но на Каспии все
сторожевые катера ходили быстро, так что лучше им на глаза не
попадаться.
- Дядька, кажется, взяла! – Петр,
проверявший петли, неожиданно почувствовал, как минуту назад
расслабленная леска напряглась словно струна.
- Аккуратнее, не торопись, уже не
уйдет. Пусть силы слегка потеряет. Тяжелая…
Тимофеевич даже немного позавидовал
удаче племянника, живой и суматошный Петр, ко всему был неплохим
работником, в вот молчаливый Алешка и говорил мало, и в работе не
горел, потому и не женат до сих пор, не смотрят на него девки, хоть
парень справный, да и на лицо не урод.