Черт, как же шумно. В висках гудит.
Решение принято — сегодня поговорю с Зориным, от этого страшно, хотелось прикрыться пустой болтовней с кем-то незначительным, просто чтобы проверить, что я еще жива, что не рассыпалась на осколки. Поднявшись со своего места, пошла прочь, намереваясь перебраться в другой зал, где потише. С кем-нибудь пообщаться. С кем-нибудь не из «своих», просто равнодушная беседа ни о чем, чтобы заполнить пустоту в груди, не дать себе еще глубже погрязнуть в самокопании. Чтобы отвлечься.
Вышла из зала, где гремела музыка, и оказалась в просторном фойе, залитом ярким светом. На стенах зеркала, раздвигавшие пространство. Потолки высокие, и от этого казалось, что в торжественном помещении больше воздуха. Стало легче дышать.
Взгляд упорно тянулся в сторону широкой лестницы. Может, ну их, эти полчаса? Спуститься вниз, забрать одежду из гардероба и уйти. Мысль показалась настолько привлекательной, что ноги сами делают шаги в сторону выхода. К черту все! Никто не может меня здесь удержать. Я сама себе воздвигла рамки, сама могу их и сломать.
И тут, как по заказу, увидела, как по лестнице с первого этажа поднимается Градов. Заметив меня, он остановился на последней ступени. На лице — видимость спокойствия, но в глазах клубилась темнота. Заправив руки в карманы брюк, он мрачно смотрел на меня, будто преграждая путь к отступлению. Чувствовала, что ни за что на свете не заставлю себя подойти к нему ближе. В прошлый раз Максу удалось меня выбить из колеи, испугать. Больше не хочу.
По привычке задрала нос кверху и, смерив его равнодушным взглядом, направилась прочь от лестницы, будто это и не я минуту назад мечтала сбежать. А между лопаток, будто раскаленные угли — это он смотрел вслед.
Господи, ну почему я не смогла с самого начала разрулить эту ситуацию с Градовым? Что помешало сразу отправить его в отставку, а потом уж ловить Зорина?! Да, была бы обида, скандал, но, по крайней мере, все по-честному, без вражды. Тем более пламенной любви между нами никогда и не было. Не мы первые, не мы последние расстались в этом мире. Справился бы. Побесился, попсиховал и все. Пошел бы дальше, как всегда, с небрежной вальяжной улыбочкой на губах. А теперь он один из тех, кто мечтает о моей медленной и мучительной смерти.