Мы вошли в холодное, темное и на удивление тихое помещение.
— Мира?
Под каблуком что-то хрустнуло. Я наклонилась и подняла с пола телефон сестры, экран которого был покрыт паутиной трещин.
— Мира!!! Мелкая, хватит этих пакостей! Вылезай!
Мне было страшно.
— Мира! — кричала мама, не зная, в какую сторону кидаться на поиски младшей.
И тут я вспомнила, что заметила нечто странное, когда подъезжала к дому. Точно! В окне комнаты Миры как будто что-то блекло горело, хотя у сестры никогда не было тусклых лампочек. Как и я, она любила яркое теплое освещение. Пожалуй, только в этом мы с ней были похожи.
Я побежала на второй этаж.
— Мира! — крикнула, распахивая дверь.
Но комната оказалась пустой. Вся мебель лежала перевернутая. Книги, тетради, альбомы, карандаши, шкатулки и мелочи, хранившиеся в них — все валялось на полу. Большая настенная карта была содрана и клочьями лежала на детской кровати, застеленной одеялом с принцессой.
И тут я заметила ее…
В стене, рядом с которой стояла Мирина кровать, была дверь. Настоящая. Деревянная. Синего цвета.
Она была приоткрыта. И из нее лился голубовато-сиреневый свет.
— Ма-а-ам! — закричала я — прям как Мира, когда она меня с Пашей увидела.
Мама ворвалась в комнату.
— Мам, что это? — спросила, тыкая пальцем в дверь.
Мама растерянно помотала головой.
Мы забрались на кровать. Я взялась за золотистую ручку и потянула створку на себя.
— Мира, ты тут? — спросила я.
Ворвавшийся в комнату свет ослепил. Я прикрыла рукой глаза, а потом почувствовала, как меня куда-то затягивает.
Лина
— Ой, мама! — простонала я, поднимаясь на ноги. Это же надо было так приложиться. Главное, руки и ноги целые. Я пошевелила конечностями, чтобы убедиться в этом наверняка и облегченно выдохнула, когда поняла, что даже пальцы не пострадали.
— Мамочка! — крикнула мелкая, кидаясь на меня.
— Мирка! — закричала, прижимая сестру к себе. А потом испытала два взаимоисключающих чувства: радость за то, что с мелкой все хорошо, и злость — просто адскую злость!
«Ты!!! Ты!!!» — хотелось орать мне, но я смогла сдержаться.
— Отцепись! — сказала, сбрасывая маленькие ручонки. — Ну, Мирка! Что это было?
— Мам, ты чего? — растерялась малая.
— Какая я тебе мама! — огрызнулась я, отряхивая пыль с рук.
— Лина?
— А кто?
Сестра сидела на деревянном полу и испуганно хлопала глазенками.