[1]Куруш – основная монета Османской
империи
[2]По легенде Александр Македонский
выстроил войска в решающем поединке против скифских воинов, но
когда скифы увидели пробегающего зайца, они рванули за ним,
поскольку считали себя, прежде всего, охотниками.
[3]Бурнус – арабская одежда – плащ с
капюшоном, сделанный из плотной шерстяной материи, обычно белого
цвета.
Лондон.
Сентябрь 1836 г.
Мерзкая, промозглая погода. Как же Аманда Фокс не любила ее.
«Почему всегда, когда мы возвращаемся в Лондон, погода
непременно должна быть ужасна?» – думала девушка, поглядывая на то,
как вдоль дороги не спеша проезжают
кэбы[1], а прохожие снуют туда-сюда по
тротуару.
Несмотря на то, что осень только вступила в свои права, ее
присутствие ощущалось уже вовсю. Небо постоянно хмурилось и
казалось серым. Впрочем, для столицы Великобритании это являлось
нормой. Зато воздух заметно похолодел.
Аманда повыше натянула воротник легкого плащика и еще раз с
надеждой посмотрела на величественное здание Лондонского
Королевского Общества, где в эти минуты с докладом выступал ее отец
– Генри Рой Фокс. Девушка многое бы отдала, чтобы сейчас находиться
вместе с ним для поддержки, но законы научного мира просвещенных
Европейских государств были строги, и женщин не допускали в
академические круги. «Глупые пережитки прошлого, – в сердцах
ударяла Аманда кулачком в раскрытую ладонь и вздергивала маленький
носик. – И даже если эта женщина умнее, сообразительней и
просвещенней большинства мужей, дорога в науку ей тоже закрыта!
Скажите, пожалуйста, ну и где здесь справедливость? И это в век
прогресса и просвещения, когда на каждом шагу кричат о равенстве, а
с каменных постаментов падают старые идеалы – удел женщины так и
оставаться рабыней мужчины, птичкой в золотой клетке или, того
хуже, домашней курицей-наседкой!» Нет уж, простите, но подобной
участи мисс Фокс себе отнюдь не желала. В век прогресса и
просвещения, в век, когда ломаются старые стереотипы и идеалы,
Аманда хотела для себя другой судьбы, судьбы достойной женщины
новой эпохи! А домашним хозяйством, рождением детей и прочим, к
чему за века принудил ее пол мужчины, пусть занимаются другие, те,
кто не желал для себя другой участи.
«Да мужчины просто боятся конкуренции с нами! – продолжала
размышлять мисс Фокс. – Поскольку при равных правах и обязанностях
в этой самой конкурентной борьбе мы можем оказаться куда как
расторопней. Мы усидчивей, мы более ответственные, мы добрее и
снисходительнее и наш незамутненный взгляд может привнести нечто
новое! Мужчины знают это, понимают, но предпочитают делать вид, что
это не так, и продолжают клеймить нас слабым полом». «Слабый пол» –
само это выражение вызывало у Аманды приступ негодования, как же
она не любила его, считая в корне неверным. «С чего это они вообще
решили, что мы слабый пол? Только из чувства физического
превосходства? Да, именно из-за него, поскольку по другим
показателям мы им ничуть не уступаем: среди нас тоже немало и
храбрых сердцем и крепких духом ... а физическая сила не говорит ни
о чем, она такой же пережиток прошлых варварских эпох властных
мужчин, как и все прочие их правила! Но ничего, времена меняются, и
я уверена, что в век просвещения женщины наконец-то смогут занять
равное и подобающее им по праву место в обществе. Но главное не
отступать и бороться, и когда-нибудь женщина, возможно, это даже
буду я, сможет взойти по ступеням Лондонского Королевского Общества
и с гордостью выступить перед ошеломленными мужчинами! А ведь
однажды нечто подобное мне уже удалось. Поэтому главное – не
отступать и бороться!»