Дышать стало тяжело. Отчаянно пытаясь глотнуть кислорода, я боялась лишь одного: как отреагирует мама на происходящее. В ее жизни и так все было плохо: в рассвете сил оказалась прикована к постели, потеряла престижную работу управляющей крупной сети магазинов, потом еще и папа ее бросил, сказав лишь, что не хочет потратить остаток жизни на подношение уток. Я была единственным светлым пятном мамы. Ее лучом надежды.
Я четко увидела картину маслом, как меня сажают в тюрьму, а женщина попадает в государственную больницу. Или, хуже того, оказывается дома одна без надлежащего ухода. Если, конечно, переживет новость о том, что ее «положительная» дочка украла миллион и села в тюрьму.
Тело вдруг стало легким, мир вокруг замедлился. Я ощутила невесомость, все проблемы резко отошли на задний план. Лишь когда на горизонте замаячил потолок, я поняла, что попросту падаю в обморок: — Мамочки…
Последнее, что я увидела, как в ужасе застывший Астафьев вдруг бросил на пол телефон и кинулся ко мне.
***
Солнышко слепило глаза через стекло, на губах застыла улыбка. Я любила просыпаться по утрам, потому что каждый новый день приносил мне радость. Но что-то было не так. Подушка какая-то жесткая, сидение жесткое. Улыбка спала, когда я поняла, что ноги свисают. Да и потолок как-то низковато…
— Очнулась, — облегченный вздох босса заставил напрячься. А потом я не просто стала его слышать, но и видеть. Он нависал надо мной со странным изучающим прищуром. — Слава богу, Соня. Ты меня так до сердечного приступа доведешь.
— Эм… Павел Григорьевич… Вы, конечно, меня извините, — голос звучал тихо, сонно, растерянно. Я правда ничего не понимала и все еще слабо соображала. Босс напряженно ждал моего вопроса, — а что вы в моей спальне делаете?
Лицо Астафьева буквально вытянулось, ответный вопрос звучал странно:
— В твоей спальне, Сонечка?
— Ага, — активно мотнув головой, я поморщилась от слабости и головокружения. К тому же, подташнивало. — Сейчас Димочка придет, и все плохое кончится.
Два серых глаза стали опасно блестеть:
— Твой Димочка сюда придет? — босс тыкнул пальцем в подозрительно низкий потолок.
— Ну да. А куда ему еще идти? — без капли иронии пожала я плечами. — Здесь его место.
Почесав затылок, босс вскинул голову к небу. На его взмокшем лице явно читался вопрос: «За что мне все это?».