Лиса не на шутку задумалась, а после выдала:
– Слушай, а меня тоже…
– А может, это и не лиса? – воодушевленно предположила Рада, с
интересом глядя на моего фамильяра.
– А кто я тебе? Белка, что ли?
– Кицунэ! – радостно выдала рыжая ведьма и даже обосновала свою
гипотезу. – Говорит – раз, рыжая лиса – два! А хвост один, потому
что молодая.
– Ее видел ректор, – с сомнением покачала головой я. –
Сомневаюсь, что наше солнце ясное всея ВУМа не опознал бы в
Одуванчике оборотня.
– Гарантирую – я всегда была лисой! – клятвенно заверила нас та.
– Осведомленность в вопросе “увидел-раздел” явно из другого
источника.
На этом интригующая тема была закрыта, а мы подхватили мои
немногочисленные пожитки, фамильяра и двинулись на четвертый
этаж.
Легендарный, овеянный слухами и славой – там жили
ведьмы-аспирантки с фамильярами. И я. Мрак.
Еще выше была только башня коменданта. До прибытия Энриса Соэра
мы использовали ее как чердак, склад и место для уединенного
сидения, дабы погрустить. Теперь там жил страшный Скелетон, и все
ведьмочки грустили по своим комнатам только из-за самого факта его
наличия.
Новая комната оказалась в два раза больше предыдущей, несмотря
на то, что была рассчитана на одного человека.
– Ого! – восхищенно присвистнула Лада, с любопытством
оглядываясь по сторонам. – Никогда не видела апартаментов
аспирантов, а тут, оказывается, такое роскошество.
Рада же не спешила активно за меня радоваться, наоборот –
посматривала с сочувствием, лучше многих понимая, что в ведьминской
среде, как и любой другой, выскочек не любят. Особенно таких вот
беспричинных, как я.
Сама рыжая ведьма появилась в ВУМе уже на привилегированном
положении, потому что мать Радомиры входила в Круг Тринадцати и
одним этим фактом вызывала трепет и уважение. А вот дочка ее… мало
того, что не авторитетная, так еще и патологически невезучая.
Первое время к ней приглядывались, а после попытались взять реванш.
Именно тогда мы и подружились.
Не люблю травлю.
– Ладно, Веда… мы, наверное, пойдем, – решила за двоих Радомира
и, схватив за локоть мою бывшую соседку, потянула ту к двери. –
Обустраивайся.
Лада попыталась было что-то возразить, но уже из-за двери я
услышала тихий голос рыжей:
– Дай ей в себя прийти. Не всегда человеку в момент душевных
потрясений требуется участие окружающих.