– Пошли город покажу тебе, – тормошила меня Кира, пытаясь утащить с пляжа. – Успеешь еще накупаться и назагораться. Через четыре дня выходной снова будет… Если уж очень припрет, можешь и на наш пляж сбегать после работы или в бассейне поплескаться. А город не узнаешь – заблудишься…
– Да где тут можно заблудиться? – лениво отвечала я. – Набережная и несколько главных улиц… Я уже и так многое запомнила.
– И все-таки нужно еще раз пройтись и показать тебе стратегически важные места, – приятельница, смеясь, нацепила мне на голову бейсболку. – Тогда я буду за тебя спокойна. Заодно и поужинаем…
В отель мы вернулись почти затемно. Макс уже вовсю клевал носом, и я сразу уложила его спать. Потом вместе с Кирой сходила к одной из гувернанток, благо та жила на моем же этаже, и договорилась с ней о присмотре за сыном. Наташа – так звали гувернантку – оказалась очень приятной и общительной девушкой, и интуиция мне подсказывала, что Максимке она тоже должна понравиться.
Возвратившись в комнату, я наконец разложила чемодан, расставила все баночки-скляночки по полочкам, приняла душ и тоже вытянулась на кровать. Тело уже сковывала усталость, зато голову переполняли тысячи мыслей, не давая расслабиться. Уходящий день был перенасыщен событиями, и они одно за другим всплывали в памяти, будоража и вызывая бурю самых разных эмоций.
Затем мои мысли унеслись в Москву, к родителям. У них все было хорошо, я знала, ведь уже успела с ними созвониться. И свекровь, вроде, пока не объявлялась. Меня же немного беспокоило другое: я совсем не скучала ни по маме, ни по папе, хотя впервые оказалась вдалеке от них. Наоборот, появилось дурацкое чувство свободы, как у подростка, вырвавшегося из-под родительской опеки. Впрочем, почти так все и было. Да, мне уже целых двадцать пять. Я успела побывать замужем, родить сына и стать вдовой. Только ни одного дня из этих двадцати пяти лет я не принадлежала сама себе.
Детство мое пришло под неусыпным контролем амбициозной мамы и требовательного отца. Я все время была «должна» – отлично учиться, поступить в престижный вуз, никогда не позорить их своим поведением, дружить только с теми, кого они считали достойными. На самом деле, ситуация достаточно типичная и многим знакомая. Разве что дети, родившиеся в такой семье, ведут себя по-разному: одни бунтуют и противятся «власти» родителей, другие мирятся и прогибаются. В силу своего спокойного характера и выраженной интровертности я относилась ко второму типу. Мама для меня всегда являлась непререкаемым авторитетом, я-то и замуж за Андрея вышла по ее настоянию.