- Здравствуйте, меня зовут детектив Алекзандер Коллингейм. Я расследую дело об убийстве Оуэна Бродски. Вы мистер Смит?
- Да какой уж там «мистер», - поморщился парень и отмахнулся. - Зовите меня Райан. Проходите. Присаживайтесь, куда хотите, - он широко повел рукой, как певец в опере, - у нас сегодня малолюдно.
Типа, пошутил.
- Спасибо, - поблагодарил Алекс и развернул к центру стул от ближайшего стола. В ногах правды нет. Хоть там искать не нужно.
- Вам, наверное, уже наговорили про них всяких гадостей, да? - начал в лоб Райан. Он уселся в кресло напротив, уперся локтями в подлокотники и подался корпусом вперед.
Коллингейм кивнул.
- Они были совсем не такие! - заявил парень.
- Не какие? - уточнил Алекс.
- Ну... они не были высокомерными, занудными, нелюдимыми. Как вам их еще характеризовали? - Парень слегка покачивался корпусом верх вниз, будто плечи у него были присоединены к тазу пружиной. Он вскинул правую ладонь в сторону: - Исчадиями зла? Порождениями геенны огненной? - Вторая ладонь направилась влево.
Театр одного актера. Последняя гастроль артиста.
- А что, нет? - спросил Коллингейм, чуть склонив голову и изображая глубочайшее участие.
Смит фыркнул, собрал кисти в замок и прижал их для надежности подбородком:
- Нет. Они были очень милыми и веселыми. Особенно Роул.
Опять этот Роул!
- Они многое знали, многое умели, и, понимаете, - рука парня вырвалась из заключения, теперь - вперед, как у нищего, - не жмотились, как наши. Не боялись, что кто-то украдет их открытия! Они всем делились, - вторая рука присоединилась к первой. - Когда нужно - разжевывали, чтобы было понятно.
Угу. «А теперь для даунов», мысленно добавил Алекс. Райан опустил взгляд на руки и спрятал их на место, под подбородок.
- Знаете, сколько интересного они рассказывали! - продолжил он. Моторчик внутри не давал ему сидеть спокойно: он опять начал качать корпусом. - Где они только ни бывали!
- Почему же тогда к ним очередь из поклонников не стояла? – доброжелательно поинтересовался детектив.
Смит выскочил из кресла, будто пружина, которая его раскачивала, находилась у него под пятой точкой:
- Это всё Фит! - гневно заявил он, обличительно указав куда-то вверх, где, видимо, находился профессор. - Он с самого начала был настроен против китиарцев. А всех, кто шел против него, гнобил. Кому статью запорет, кого на конференцию не отпустит, кого на совещании пропесочит. Он даже с Данаей поцапался, хотя до приезда китиарцев она у него любимой ученицей была!