– Ими у нас, почитай, полтюрьмы
забито, – закатил товарищ глаза, – блудницы, гадалки, воровки,
детоубийцы. Обделённым молодостью да красотой и греха меньше
перепадает. За что, говоришь, её взяли?
– Обвиняют в колдовстве.
– О! Серьёзная птица. Таким и клетки
полагаются отдельные. Всего одиночек семь. Две, кажется,
высвободились. В трёх сидят какие-то старухи, ещё в одной –
монах-алхимик. А! В самую верхнюю недавно вселилась. Молоденькая! И
шибко, говорят, опасная, несмотря на ангельскую внешность.
– С нею всё в порядке?
– Уж получше чем с теми, кого
сгубила. До времени…
– В смысле, по твоей врачебной части.
Конвой изрядно поизмывался в дороге…
– Знаешь ли, тюрьма – не место, где
поправляют здоровье, – холодно посмотрел Йозеф, как, наверно,
привык смотреть на тамошних своих «пациентов». – Этой ещё повезло,
что не из неженок. Правда, вырядилась, точно принцесса. Однако меня
не проведёшь. Я их различаю по другим приметам. И, замечу, довольно
смазливая. По виду не скажешь, что злодейка со стажем. А глянешь
послужной!.. Начинала по мелочи и к чему пришла!
– Тоже считаешь её ведьмой? –
отстранился Фридрих.
– На то наука не даёт однозначного
ответа! – рассмеялся учёный собеседник. – Да её никто и не
спрашивает! Это решают умы иного склада. Чьи только утробы мне ни
приходилось вспарывать по долгу службы. И замечу: душегубы и их
жертвы, правоверные и иноверцы, грешники и аскеты – изнутри
отличаются ещё меньше, чем снаружи.
– Юношу, выловленного пару недель
назад, тоже вскрывал?
– Бесштанного? – быстренько вспомнил
врач. – Того и потрошить особо смысла не было – с ходу ясно,
никакой он не утопленник. Шея вывернута, затылок пробит – скончался
прежде чем коснулся воды. Даже выдохнуть не успел, оттого далеко
течением отнесло. И какое страшилище заставило пятиться прямиком к
погибели? Представить не могу! Открою по секрету, труп специально
велели не прихорашивать. Зачем – без понятия. Может, чтоб
односельчан с хозяйкой пуще впечатлить. Говорят, его с помощью чар
укокошили. Но всё равно как-то в голове не укладывается… Постой-ка!
Это ведь проделала твоя!.. Кто она?
– Ученица. Бывшая… – признался
Фридрих.
– Ну и ну! – свистнул приятель. – Ни
за что б не поверил! Эко тебя угораздило! С кем только нас ни
сводит проказница-судьба. Теперь за твоей выпускницей особый глаз.
Стража в коридоре круглые сутки. А ночью – по двое. Но покуда не
сильно трогают… Словно ждут чего-то, или кого-то.