Уже преодолев антиаппарационный барьер, я задумался, а не кинуть
ли Дамблдора на растерзание пожирателям? К этому моменту ситуация
изменилась, достигнув паритета. Дамблдор почему-то не спешил
атаковать пожирателей, держась в обороне. Его оппоненты не могли
пробить щит старика, но оно и понятно. Маски ломали купол несколько
минут, а сконцентрированный на меньшей площади щит пробить и того
сложнее.
Идею кинуть Дамблдора я отбросил, ведь смерть величайшего
чародея будет расследоваться всеми мыслимыми способами. Уверен,
министерство не побрезгует даже запрещенной магией, и когда спросят
меня… А потому я не стал дольше тянуть, разломав прозрачный
стеклянный шар в руке. Сломанный артефакт выпустил невидимое эхо,
устремившееся вниз. Неизвестная магия сломала антиаппарационные
чары.
По идее, пожиратели сейчас должны драпать в ужасе, отказавшись
от идеи убийства Гарри Поттера. Нападавшие понимают, что время
играет против них. Вот раздался первый хлопок трансгрессии, и на
сцене появляется новый персонаж. Мужчина в плаще серого цвета
вскидывает волшебную палочку, поддерживая Дамблдора огнём. Следом
за первым чародеем, мракоборцы стали трансгрессировать слаженными
двойками и тройками, немедленно атакуя врага. Вскоре пожиратели
остались в меньшинстве, ещё меньше оставались в сознании, поступая
как и полагается побеждённым. Сбежали.
— Гарри, всё кончилось, ты в безопасности. — Сонорус донёс до
меня слова Дамблдора и я ловко спикировал на метле возле авроров,
выйдя из невидимости. Мракоборцы занервничали. Могу их понять, ведь
абсолютная скрытность крайне удобна в плане внезапной атаки. Как
отразить то, о чём понятия не имеешь?
Большая часть авроров арестовывала пожирателей, отбирая у
поверженных палочки и срывая с них маски. Очень скоро выяснились
две вещи. Почти все пожиратели не подлежат опознанию. Но почти не
означает все.
— Сэр, — подошел к Дамблдору тот самый аврор в сером плаще. Я
был рядом, поэтому он не решался начать разговор. — Вам надо
кое-что узнать…
— Говорите, мистер Ортон, все равно об этом узнает пресса дня
через четыре, а потом и вся странна.
— В том то и дело, что скорее всего не узнают. Ребята смогли
опознать двух пожирателей, только ни черта они не пожиратели.
Джошуа Эксфилд и Алебастра Уайт являются невыразимцами.