Прием гостей был назначен на шесть часов вечера. Ученикам
предписывалось отнести свои вещи в спальни и, в назначенный срок,
собраться во дворе замка. Надо ли уточнять, сколько детей
собралось?
Стоял холодный вечер, дети судачили о том, каким образом гости
появятся на территории школы, где трансгрессия невозможна. Первой
прибыла делегация Шармбатона. Огромная синяя карета, запряженная
золотыми крылатыми конями размером со слона, спикировала с неба на
огромной скорости, совершив посадку у опушки запретного леса.
Из кареты вышла, или, точнее будет, вылезла, великанша. Женщина,
ростом не уступающая Хагриду, даже превосходящая на целую голову,
была ни кем иной, как Олимпией Максим, директрисой Шармбатона. Она
обменялась приветствиями с Дамблдором на английском, с заметным
французским акцентом.
Следом прибыли дурмстранговцы, так же эффектно. Кажется, эти две
школы решили начать состязание пораньше. В противовес французам,
решившим прилететь, эти решили приплыть. Водная гладь тёмного озера
вспенилась, и из воды всплыла мачта, а вслед за ней и
скелетоподобный корабль.
Директором Дурмстранга оказался Игорь Каркаров, пожиратель
смерти в отставке. В 1981 году он сдал своих, для избавления своей
шкуры от Азкабана. Ему видите ли не понравилась идея сменить место
жительства, не понравилось предполагаемое соседство с дементорами.
Второй директор так же поручкался с Дамблдором. Несколько минут
будущие судьи общались меж собой, в то время как деканы
факультетов, организовав толпу учеников, погнали нас в Большой
Зал.
Учащиеся Хогвартса заняли места в соответствии со своим
факультетом. Ждать пришлось не особо долго, первым появился
Дамблдор и приоткрыл завесу тайн. Турнир трёх волшебников,
легендарное событие, проводится между тремя школами. От каждой
школы по одному участнику. Они будут соревноваться между собой в
различных магических состязаниях. Турнир будет идти в три этапа, за
прохождение которых судьями будут присуждаться баллы. Набравший
наибольшее количество станет победителем.
Не обошлось и без ложки дёгтя в бочке дёгтя. Сама по себе идея
турнира мне показалась несостоятельной, но кто я такой, чтобы
осуждать самоубийственные порывы детишек. Поэтому, когда директор
объявил о возрастном цензе для участников, я одобрительно покивал —
в кои-то веки маразм директора отступил. А может, он сам отступил,
перед требованием той же полувеликанши? Тем не менее, кое в чём я
просчитался. Я не смог трезво оценить самоубийственный порыв
местных малолетних дебилов. Зал единодушно взорвался негодованием.
Больше всего возмущались студенты старших курсов. Этим, видимо, до
семнадцатого дня рождения оставались считанные недели или пара
месяцев.