Гораздо больше я ждал Рождество, тоже христианский праздник,
однако примечателен он был не рождением спасителя, а каникулами.
Большинство учащихся отправлялись домой на пару недель. Были и
такие кто оставался, но таких меньшинство, в основном дети-сироты
как я. Впрочем, у меня были свои планы на Рождество, не
предусматривающие засиживания в Хогвартсе.
Я составил список дел, требующих решения ещё вчера. Такие дела в
основном носили финансовый характер. Скажу прямо — мне нужны были
деньги. Много денег, которые я смогу использовать без надзора со
стороны Альбуса Дамблдора или банка Гринготтс. Деньги, которые не
отследить, не имеющие ничего общего с наследством родителей, и у
меня есть способ обеспечить себе финансовую независимость в
рекордно сжатые сроки — три недели каникул.
Однако, для начала нужно обеспечить себе это время. Сперва я
обратился к декану, но полу-гоблин покачав головой, известил меня,
что подобные просьбы не в его компетенция и мне следует поговорить
с директором. Старик имел огромную власть, даже для ректора
магической школы целой страны. Однако, именно тут и крылась его
власть. Он был директором единственной школы на территории
Соединенного Королевства. Подобно Тиссае и Гедымгейту они
обеспечивали нужную им политику, вкладывая её с детства в головы
детей. Ситуация с Хогвартсом ещё печальнее.
В Неверленде, по целому ряду причин, чародеи редко имели
потомство, здесь в корне наоборот. Чародейство в Англии —
наследственное ремесло, передающиеся из поколения в поколение
естественным физиологическим путём. Даже в Хогвартс детей
записывают в момент их рождения. Если они не окажутся магами,
придется поискать счастья в другом месте, но традиция именно
такова! Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, сильнейший из
чародеев на островах, воспитывает не просто очередных чародеев и
чародеек, он наставляет само общество. Сконцентрировав в руках
помимо поста директора ещё несколько важнейших постов и титулов,
его власть безгранична.
Я читал уставы и правила Хогвартса. Деканы обязаны решать
возникшие проблемы учеников своего факультета, поэтому я обратился
к Флитвику, но видать моя персона слишком важна, можно пренебречь
парочкой правил, поэтому сейчас я стою перед кабинетом директора,
точнее перед входом в башню, где располагается кабинет директора,
ведь сам вход и винтовая лестница за ним охраняется големом,
стилизованный под горгулью.