, а атрибутом идеальной субстанции –
мышление. Две субстанции оказывались антиподами, соответствие между которыми как истинное познание удостоверялось с помощью Творца мироздания, который в силу своего совершенства не имел права и не мог вводить человека в заблуждение.
Под влиянием позитивизма возникает попытка преодолеть картезианский дуализм и определить общее начало материального и идеального. Проблема отношения между субстанциями трансформируется в психофизическую проблему, т.е. проблему человека, а не Универсума.
Однако теоретическая последовательность в решении психофизической проблемы, как правило, оборачивалась очевидным редукционизмом: либо материальное сводилось путем логической аргументации к идеальному и мир не только становился «монистическим», но и мог «помещаться» в сознании человека; либо идеальное сводилось к материальному, так что мозг мог «выделять» мысль, как печень выделяет желчь. Попытки бихевиоризма избежать нелепостей идеалистического и вульгарно-материалистического редукционизма, исходить в объяснении только из, казалось бы, реальных, видимых форм поведения, находить подлинную причину и выводить из нее, а не из абстракций разума адекватные следствия породили парадоксальные воззрения на жизнь человека. За пределами «реальности» и «подлинности» оказывалась вся сфера культуры. Человек низводился до уровня примитивного организма, действующего в соответствии с инстинктами, рефлексами, стимулами и реакциями.
Когнитология – это духовный антипод бихевиоризма. Ее постулат основан на признании относительной автономии сферы разума, формирующего исходные предпосылки образов, оказывающих драматическое влияние на жизнь человека.
Это значит, что поведение человека определяется как изменением материальных условий его бытия, так и феноменологией духа. Здесь мы имеем дело с «обратным» детерминизмом, отвечающим на вопрос, как идеи разума материализуются в действительной жизни. Этот взгляд следует философской традиции признания автономии разума, представленной именами выдающихся философов, начиная с Сократа и Платона.
Наряду с этой линией возникает и другая теоретическая линия – линия материализма, которая в Новое время приводит к специфическому толкованию человека как машины. Прогресс в области научных исследований информации, как казалось, открывал качественно новые перспективы механистического толкования разума. В середине XX в. возникают набирающие силу тенденции утверждения