И, разумеется, по всем канонам жанра и закону подлости, первым был я. Большая комната с зашарканным паркетом, столы, стоящие буквой «П», десять человек, смотрящих на меня так, словно я был мерзким насекомым в дорогом блюде. Мой руководитель дипломного проекта, захлебываясь, рассказывала мрачно кивающим начальникам, какой Шульгин разгильдяй, как он злостно уклоняется от бесконечных консультаций по поводу написания дипломной работы, не появляется на лекциях, не замаливает грехи и вообще не хочет учиться. Как такого земля носит? Во время этой страстной речи, то и дело разбавляемой негодующими репликами декана я стоял, дрожа от злости, и не знал, куда девать глаза. Возражать очень хотелось, но это было небезопасно, да и смысл этого? Здесь сейчас собрались все эти уважаемые люди вовсе не для того, чтобы выслушивать мои оправдания, их они за свою многолетнюю работу, полагаю, наслушались достаточно.
– Шульгин, значит, – зловеще изрекла заместитель проректора. – Ну-ну. Молодец, что скажу… Полгода до выпуска вас в качестве специалиста, а вы вот такое вот устраиваете.
– Да он мне уже за эти пять лет все нервы вымотал! – вставил декан, раздраженно выправляя манжеты из рукавов пиджака.
Я вяло удивился. До этого я учился только на «четыре – пять», а тут вот так вот оказывается, с первого курса я в раздолбаях хожу.
– А он еще и на лекции сегодня не был моей, – добавила керосина в огонь руководитель практики.
Пришлось выслушать порцию ненависти еще и за пропущенное занятие по психологии управления. Невосполнимая потеря, а как же! Ох, подмывало рассказать, что наша любезная Розалия Хакимовна в этой самой психологии менеджмента (слово она это с особым кайфом произносила как «мэнэджымент») соображает так же, как, пардон, свинья в апельсинах, а тот бред, который она нам гонит на лекциях, не что иное, как пересказ унылых статей про всякого рода биллов гейтсов и иже с ними, почерпнутых из развлекательных журнальчиков. Но я промолчал. В такие моменты молчание очень выручало, и я в полной мере воспользовался им, пока мое имя теребили, как терьер тряпку, обещая мне всяческие проблемы в учебе, личной жизни и вообще.
– Шульгин! – резюмировала, натешившись, зампроректора. – Может, отреагируете?
Я молча смотрел на нее. Это раздражало, и заместитель начала горячиться.