Перед самым экзаменом нас оббежала лаборантка с кафедры, шелестя списком, который держала в руках:
– Так, психологи, быстренько, пофамильно мне сказали, кто куда пойдет работать!
– Кто куда… – философски протянул Виталик.
– Так, давайте дурака не валять, у меня еще дел полно! Ануфриева, ты куда?
– В школу.
– Так… Астахова?
– Тоже в школу, наверное.
– Угу. Березин?
– В тюрьму.
Мы дружно захохотали. Перед экзаменом, когда нервы на пределе, годной кажется любая, даже такого качества, шутка.
– Дегенерат, – констатировала лаборантка. – Пишу – «детсад». Тебе там самое место…
– …презренный гад, – ехидно подкинул рифму Стас.
Группа снова грохнула смехом.
– Да зачем это? – спросил я. – Я почти уверен, что половина из присутствующих здесь работать по специальности точно не будут.
– Господи, да мне все равно! Нам списки подавать надо, срочно, а вы с вопросами вашими! Ты вот куда пойдешь, Шульгин?
– Я в медицину пойду.
– Достал ты со своей медициной уже, – откуда-то из угла недовольно отозвался кто-то из наших.
– Мило. Для этого стоило пять лет учиться на психфаке. Так, Вильмов, ты?
Бойко «та́кая», она за десять минут распределила нас по заманчивым для нас перспективам. Мне досталась школа. Я лишь скривился. Да-да, помню, как же. Практика там закончилась три месяца назад, но воспоминания до сих пор живы. На нас сгрузили две совершенно нереальные по объемам программы, в рамках того, что мы тут проходим аж две практики сразу. Да, в довесок посоветовали «как-нибудь, во время, между делом» провести исследования к собственным дипломным работам – тоже немаленькие. Нет слов. Разумеется, никто ничего не успел, потому что для проведения хотя бы одного тестового занятия нужен был целый урок, и в лучшем случае – один. Ни один преподаватель, у которого горит учебный план, скажу прямо, не шел к нам навстречу с открытыми настежь объятиями. Да и детишки не горели желанием обследоваться, при слове «психолог» разражались шаблонными криками «Я не псих!!», писали в анкетах откровенную чушь и всячески саботировали выпрошенное у несговорчивых педагогов время. Местный же психолог – симпатичная, но крайне угрюмая девушка наших почти лет по имени Яна, представившаяся нам как Янина Александровна и требовавшая с порога только такого обращения, нам сразу, не без доли цинизма, обрисовала перспективы работы в школе: огромное количество разной степени занудности бумаг, в написании которых ты задействован по семь дней в неделю, тесты-субтесты, графики, таблицы корреляции, отчеты… Зарплата если и отличалась от моей санитарской, то не настолько, чтобы обрекать себя на подобное существование.