– Мне что – палец себе отрубить, чтобы вы приехали?
– Не надо ничего рубить. К вам приедут в любом случае, раз вы нас вызвали. Просто все бригады сейчас на вызовах – поймите нас! Если мы пошлем «реанимацию» к вам, а где-то автоавария случится – с родными погибших из-за своевременного неоказания медицинской помощи кто объясняться будет? Вы? Возьмете на себя смелость сказать людям, потерявшим родных, что противошоковая бригада в этот момент снимала вам приступ бронхиальной астмы, который вы и сами в состоянии снять?
В динамике телефона что-то отчетливо хрустнуло, и потянулись частые гудки.
– Сука, а? – прокомментировала Оля. – Я эту мразь хорошо знаю, не первый день звонит. Лень ей в аптеку шлепать, так «Скорую» вызывает…
– Оля, Оля, – Васильева умоляюще протянула руки. – Я тебя прошу! Ну, пусть сука, пусть мразь, пусть вызывает! Но не ори на них только.
– Да зла не хватает, Надежда Александровна! Талдычишь им одно и то же каждый раз!
– Все равно не убедишь. Уж поверь моему опыту – пока не оказана помощь больному, он, как и его родные, с бригадой разговаривают на разных языках. Когда они все на эмоциях, им что-либо объяснять бес-по-лез-но! Не поймут, по той простой причине, что не хотят понимать! В них эмоции бурлят, как правило – негативные, и они требуют выхода. На кого? А на «Скорую», тем более что повод шикарный – долго едут.
– Да трахала я их эмоции!
– Нельзя, Оленька. Это от тебя не зависит, как ни жаль. Приведу пример…
Диспетчерская притихла, с интересом прислушиваясь.
– Пример такой. Когда человек перепил, его что? Тошнит, правильно? Что ему делать остается?
– Вырвать, – хмыкнула Оля.
– Вот-вот, – согласились Васильева. – Хоть и противно, зато полегчает. Наклоняется он к унитазу, два пальца в рот, к корню языка – и процесс пошел! А скажи мне, его остановить в этот момент реально?
– Нет, наверное.
– Нет наверняка! Если уж он начал, то не прервется, пока не завершит то, что начал. Зато когда завершит – станет как агнец божий, тих и кроток.
– Ну и..?
– Это касается и нас с вами. Долго едущая бригада для них – это те самые два пальца. А кто мы с вами – сами додумайте.
Диспетчера молча смотрели на старшего врача.
– Значит, – негромко сказала Оля, – эти все… будут на нас свою всю свою дрянь выливать и дерьмом обмазывать, а мы только утираться? Мы что, унитазами здесь работаем?