- Вставай, Лина, - послышался над ухом жесткий голос Дмитрия.
Она неохотно открыла глаза и медленно села в постели. Тело ощущалось слабым. Выругавшись, Дмитрий подхватил ее на руки и направился к выходу из спальни. У Эль не нашлось сил его остановить. Она обмякла, положив голову ему на плечо, и прикрыла глаза.
- Упрямая дурочка, - услышала девушка его бормотание над ухом, прежде чем снова отключиться.
***
- Упрямая дурочка! Разве я не запретил тебе выходить? – прорычал Дмитрий, поймав ее, когда она искала брешь в заборе.
Алина испуганно обернулась и замерла, как кролик перед удавом, увидев, насколько Дмитрий вышел из себя. Зря она это затеяла. Ой, зря!
Девушка вовсе не собиралась всерьез сбегать, она просто хотела привлечь внимание Терехова, который в последние дни избегал ее, перепоручив своим людям. А она скучала. Теперь, добившись его внимания, Алина поняла, что выбрала неправильный способ. Глаза мужчины горели злостью и она нервно сглотнула, боясь, что он может ударить ее и даже зажмурилась, испуганно вскрикнув, когда земля внезапно ушла из-под ног. Дмитрий взвалил ее на свое плечо, будто она ничего не весила, и теперь направлялся к дому. Алина и не думала вырываться, напуганная его действиями.
Не снимая грязную обувь в доме, он сразу же направился в сторону ее спальни и, войдя внутрь, бесцеремонно бросил ее на кровать.
- Ты думаешь, я не понимаю, чего ты добиваешься? – прошипел мужчина, склонившись к ее лицу. – Прекрати это ребячество, Алина! Или получишь наказание, которое заслуживают непослушные дети.
- Я не ребенок, Дмитрий! – обиженно воскликнула она, сдерживая злые слезы. – Почему ты не видишь меня?
- Потому что не хочу, - равнодушно отрезал он, прежде чем покинуть ее комнату, закрыв за собой дверь на ключ.
***
Дмитрий был вне себя от ярости. Чертова идиотка! Упрямая ослица готова была сдохнуть, лишь бы настоять на своем. Именно ему пришлось стать тем, кто признал поражение. Ему!
Он прекрасно знал последствия голода, отражающиеся на теле. В Братве это был способ, которым они наказывали женщин, предавших их. Если мужчин пытали и кромсали на куски, то женщин убивали, заморив голодом. Он не был уверен, какой способ хуже, ведь под пытками человек мог протянуть день-два, а смерть от голода была длинной и мучительной.