Соколов игнорирует мой вопрос и снимает машину с сигнализации.
– Я не просила мне помогать… – почти кричу ему в спину.
Видимо, эти слова становятся последней каплей. Он резко разворачивается и припечатывает мое дрожащее от адреналина тело к машине. Его ладонь упирается мне в грудь. Мысли в голове мгновенно путаются. Я часто дышу и смотрю на него во все глаза, пока ветер раздувает распущенные волосы в разные стороны. Прядки то и дело прилипают к щекам или губам.
Там, где он прикасается, неимоверно жжет. Кожа под кучей одежды огнем горит.
Денис тем временем стискивает зубы. Второй рукой упирается в крышу машины. Заключает меня в ловушку. Склоняет голову вбок и просто пронзает взглядом. Темным, заставляющим сжаться до размеров попрыгунчика.
Такое странное чувство, но я не слышу и не вижу ничего вокруг. Только шум ветра и его побитое лицо. Сейчас оно не кажется мне таким ужасным, как вчера. Пульс зашкаливает. Сама не знаю, зачем кладу ладонь поверх его руки.
Соколов реагирует на мой жест. Скользит взглядом чуть ниже и отдергивает свою руку. Отталкивается от тачки. Отворачивается.
– Сядь в машину.
Его голос звучит замогильно. Ровно так и очень низко.
Киваю, несмотря на то, что он этого не видит. Отлипаю от корпуса машины и на ватных ногах опускаюсь на сиденье.
Соколов больше на меня не смотрит. Садится за руль и заводит двигатель.
Тереблю свои коротко стриженные ногти с уже убитым маникюром и поворачиваюсь к окну. Мимо проплывают улицы, прохожие. Сейчас город не кажется мне светлым и дружелюбным. Скорее злым и коварным. Сегодняшняя ситуация в очередной раз показала, что сначала нужно думать и только потом делать.
«Ксю, тебе уже девятнадцать, ты должна быть серьезнее!» – вопит внутренний голос.
– Зачем ты вообще трогала его тачку? – Соколов нарушает тишину. Я даже замечаю его скользнувший по моему лицу взгляд.
– Я думала, она твоя.
– И?
Теперь уже непонимающе смотрит в глаза. Становится неуютно, но я тщательно это скрываю.
– Ты сам виноват, – складываю руки на груди и закидываю ногу на ногу.
Лучшая защита – это нападение. Поэтому я вновь стараюсь казаться воинственнее, чем есть на самом деле.
Денис вопросительно заламывает бровь.
– Ночная тусовка, – поясняю, цокая языком. – Я же говорила, что не могу уснуть, – закатываю глаза.
– А я говорил выметаться из моей квартиры, сразу.