– Это что?
– Что?
– Пиджак. У тебя в ванной сушится мужской пиджак. Где-то я его уже видела, – говорит уже тише. Но я знаю, она старается вспомнить, на ком могла видеть подобный.
– Да, мама, у меня в ванной сушится мужской пиджак. Я уже совершеннолетняя… – выпаливаю слишком эмоционально. Пусть лучше она думает, что я кого-то сюда привела, чем хоть немного узнает о моем общении с Денисом.
– Я снимаю тебе квартиру не для того, чтобы ты таскала сюда мужиков.
– Мне его просто одолжили, потому что было холодно.
– Очень интересно, в чем же ты таком была, если для согрева понадобились чужие вещи. Ладно, это не мое дело. Но если узнаю, что устраиваешь здесь…
– Не узнаешь, – осекаюсь, – точнее, я ничего здесь не устраиваю. Правда.
– Хорошо.
Она идет в прихожую, а я выдыхаю. Пиджак, конечно, Соколова. Я так и выбежала в нем той ночью из машины. Поняла, что это не мое, лишь утром следующего дня. Сначала хотела выкинуть, а потом вспомнила случай с машиной, и просто отнесла в химчистку.
Забрала только вчера и даже заказала курьера на завтра, чтобы вернуть Соколову его «пропажу».
Мама застегивает пуговицы на пальто, но резко замирает. Бросает на меня подозрительный взгляд и, сорвавшись с места, снова идет в ванную. Срывает плечики и заглядывает под полиэтиленовый чехол. Оттягивает воротник чуть в сторону, так чтобы был виден бренд.
Прилипаю спиной к стене. Я чувствую, как мама сопоставляет произошедшие события. Еще бы.
– Это пиджак Дениса.
– Кого?
– Не строй из себя дуру! Смотри, – выворачивает край материала, – видишь?
Несколько секунд я смотрю на две буквы инициалов под брендом.
– Эта вещь сшита на заказ. Мишин подарок сыну, с инициалами. Я лично присутствовала при покупке.
– Он просто подвез меня домой, – раскалываюсь и почти сразу сдаю позиции. – Я была слишком расстроена после случившегося на празднике. Выбежала из дома в одном платье. Вот он и одолжил…
– Какое бескорыстие, – мама закатывает глаза и возвращает этот несчастный пиджак на место. – Соколов – и просто отвез тебя домой? Не смеши. Ты спала с ним?
– Что?
Губы словно слипаются. Меня пронзает каким-то жутким страхом и отчаянием. Как она могла такое подумать? Разве я давала повод? Хотя какая сейчас разница? Она уже сделала свои неутешительные выводы.
– Я задала тебе конкретный вопрос, Ксюша.