Он даже вздохнул и недовольно заворочался в санях.
Впрочем, долго мечтать не пришлось.
Приехали.
Распахнулись ворота, мелькнула подъездная аллея, и сани
остановились на широкой площадке перед особняком.
Акимыч выскочил первым, дождался напарников, и повел их к
парадному входу.
– Слышь, Стас, нас сегодня прямо, как серьезных людей, по
парадной лестнице ведут, – громко сказал Иван, глядя в спину
приказчика. Тот лишь плечом дёрнул.
Стас не ответил.
Он внимательно смотрел по сторонам, и замечал тихое, но
напряженное шевеление. У ворот пара крепких молодцев в полушубках,
еще один у угла дома по сторонам посматривает. Никак, купчина
чего-то опасается? Интересно. Купца первой гильдии напугать, это
уметь надо.
Встретил гостей хорошо вышколенный дворецкий, принял шубы,
указал рукой в белой перчатке, – Пожалуйте наверх, Петр Фаддеевич
вас ждут-с в кабинете. Стас мимоходом отметил, что дворецкий изящен
и гибок, но телосложения крепкого и гостей сопровождает, отступив
на шаг. Интересные нынче слуги в купеческих домах.
Кабинет купца оказался большим, светлым, обставленным на
удивление просто и обманчиво скромно. Обманчиво, поскольку каждый
предмет обстановки стоил хороших денег. Очень. Очень хороших.
Большой рабочий стол у окна, два книжных шкафа, забитых томами в
темных переплетах, да столик с креслами у стены.
Столяров стремительно вышел из-за стола, крепко пожал руки,
указал на кресла:
– Присаживайтесь, господа, говорить будем.
Кивнул приказчику.
– Акимыч, бери стул, садись, без тебя не обойдемся.
Сегодня Столяров был в строгом сером костюме, белоснежной
сорочке и при галстуке. И чувствовал он себя в этой одежде
совершенно естественно. Стас про себя это отметил: интересная
черточка, купцы московские «европскую одёжу» не очень жаловали,
предпочитая длиннополые сюртуки и рубашки-косоворотки, которые
начал шить кто-то из местных умельцев, как только удалось снова
наладить мастерские.
– Выпьете, с морозцу-то? – хозяин дома щелкнул по боку тяжёлого
хрустального графина в центре стола.
– Не стоит, Петр Фаддеич, о делах говорить пришли, – отказался
Иван.
– Оно и правильно, – купец так и не присел, расхаживая вдоль
стола. Наконец, вздохнув, бросил на стол газету. «Московский
вестник». На первой странице — большой снимок. Фрагмент парапета,
на тротуаре укрытое чёрной казенной холстиной тело, вокруг ноги в
сапогах, снег запятнан темным. Холстина бугрится в двух местах.