– Блин, да я домой уже собирался! Ты на время смотрел? –
возмутился старлей.
– Да я понимаю, но мне реально сейчас послать некого! Парни на
вызов уехали, там драка пьяная, а тут этот звонок! Слушай, да тебе
все равно по дороге, ты же живешь там рядом, буквально в паре
домов! Блин, Ололеха выручай! Там же грымза эта, Степанида
Агафоновна звонила, ну ты же её уже знаешь, она же мне всю плешь
проест, если туда сейчас никто не подъедет! Тебе кстати тоже
достанется, участок то твой!
– Это да! – согласился Ололоев.
Степанида Агафоновна была ему знакома, чудовищной зловредности
старушенция. Она легко могла вызвать наряд, из-за какой-нибудь
ерунды, засесть перед окном с телефоном, блокнотом и часами в
руках, и фиксировать время, через которое приедет вызванный наряд
полиции. А на следующий день обрывать телефоны начальства, с
жалобами на то, что долго ехали, не вежливо ответили и вообще
работать не хотят!
– А что там у неё опять случилось? – спросил Ололоев
Чердынцова.
– Да там фигня! На первом этаже ремонт делают, шумят! Ты заскочи
к ним, да шугани их! Слушай, ну тебе один хрен по дороге! Заскочишь
по-быстрому, шуганешь их там и домой! А я тебе машину организую,
тут бомбила один стоит, накосячил он на днях, теперь вместо
развозки у нас! Добросит до адреса!
– Ладно, давай адрес! А что за машина? – спросил он
дежурного.
– Тойота серебристая, да он прямо у выхода стоит! Держи! –
довольный Чердынцов протянул ему листок с адресом. Адрес был
знаком, он уже заходил в этот дом, как раз к вышеупомянутой
Степаниде Агафоновне, выслушал от нее несколько жалоб на мешающих
ей жить соседей и побыстрее свалил. Жильцов с первого этажа он ни
разу не видел. По словам соседей, хозяин квартиры был скорее всего
военным, видели они его редко, всего пару раз. Запомнили только то,
что одет он был в какую то пятнистую форму из чего соседи сделали
вывод, что он служит в армии. А то, что его постоянно нет дома, ну
так служба же!
Ололоев вышел на улицу, сел в стоящую возле крыльца тойоту и
назвал водителю адрес. Водитель, плюгавый мужичок, с длинными усами
подковой, крупным мясистым носом и печальным лицом горестно
вздохнул, шмыгнул носом и молча тронулся с места. К разговорам он
был не расположен, поэтому до места доехали в тишине. Автомобиль
доехал до нужного дома, свернул во двор и остановился. Ололоев
поблагодарил водителя и вылез из машины, мужичок опять тяжело
вздохнул, молча пожал плечами, развернулся и уехал.