.
Журналы братьев Достоевских были литературоведческими, историческими и политическими, их авторы занимались философским осмыслением социальных контрастов, ведь журналы издавались после отмены крепостного права (1861) и в годы расцвета творчества шестидесятников, т. е. сословия разночинцев, выходцев из непривилегированных слоев общества, из мелкого чиновничества, из среды провинциального духовенства и проч. Разночинцы, как правило, занимались умственным трудом и обычно были носителями демократической идеологии.
Журнал «Время» был запрещен в мае 1863 г., а журнал «Эпоха» прекратил свое существование из-за отсутствия средств к его продолжению. М.М. Достоевский в 1864 г. умер, а Ф.М. Достоевский оплачивал их долги по журналу «Эпоха» почти до конца своей жизни. В американском литературоведении считается, что центральные проблемы, занимавшие Ф.М. Достоевского в журналистике, были теми же, что присутствуют в его прозе. Вот почему автор реферируемой статьи прочел роман «Преступление и наказание» как «политическую аллегорию», которая отражает социальные противоречия того времени.
Персонажи Достоевского несговорчивы, упрямы, неуступчивы и капризны, причем их капризность имеет определенный философский подтекст. Так, герой-повествователь «Записок из подполья» (1864) заявляет, что каприз более выгоден, чем любые прибыли и доходы. Вопрос «кто он (или она)» может быть поставлен ко всем героям романов Достоевского. Но больше всего он приложим к образу Раскольникова. Хотя читатель знает имя преступника, его местонахождение и даже до последней детали – ход убийств, которые он совершил, но при этом герой остается непознаваемым. Какова же сущность данного человека, бывшего студента Раскольникова, который убил старуху-процентщицу и ее сводную сестру? Мы знаем, конечно, что он считает свое преступление делом великого человека, т. е. хочет убить процентщицу, взять ее деньги и стать благодетелем человечества. Однако преступление требует целого ряда отнюдь не героических действий: достать топор, прятаться, лгать, смывать кровь и дрожать при мысли, что все откроется, что все будет обнаружено.
Впрочем, Раскольников колеблется до последней минуты, а убийство происходит так, «как будто его кто-то взял за руку и потянул за собой, неотразимо, слепо, с неестественною силой, без возражений. Точно он попал клочком одежды в колесо машины, и его начало в нее втягивать»