– Зачем вам мечи? – с недоумением спросила Драгана. – С кем вы
там собрались фехтовать?
– Алина же сказала, что на огнестрельное оружие там полагаться
нельзя, а нашего Владения хватит разве что на простые щиты.
– Всё равно, мечи – это как-то очень уж старомодно.
– Это лучше, чем оказаться совсем безоружным, – пожал я плечами.
– И ради безопасности я не против выглядеть немного глупо, тем
более что из зрителей там будут только крысы.
– Определённый резон в ваших словах есть, – согласилась Драгана.
– Хорошо, я согласна.
– И наконец, последнее условие: у меня в баронстве есть группа
лесных. Я хочу получить ваше содействие в сбыте их продукции.
– Шайка Ворона, – недовольно фыркнула Драгана. – Так и знала,
что они хоть как-то, да вылезут. И какого рода содействие вы от
меня ждёте?
– Не столько содействие, сколько непрепятствование, – пояснил я.
– Или хотя бы поиск разумного компромисса в возможном
конфликте.
– Какого рода конфликт вы ожидаете?
– Алхимия, – коротко ответил я.
– Вы знаете вещи, которые вы знать не должны, – нахмурилась
Драгана. – Откуда вы получили информацию?
– Моя мать когда-то упомянула, что в княжестве только двое
Старших алхимиков, причём они заняты в основном преподаванием и
наукой. И когда я узнал, что лесные делают алхимию, мне стало
совершенно ясно, откуда в княжестве столько высокой алхимии. И кто
эту торговлю курирует.
– Лина, вот скажи мне – откуда они берутся, такие умные? – с
раздражением спросила Драгана.
Алина только молча улыбнулась.
– Да, да, я помню, что ты мне всё это говорила не раз, –
недовольно ответила Драгана на невысказанную реплику. – Зачем вам
вообще надо связываться с алхимией, Кеннер? У вас что – нет другого
способа заработать?
– Мне не остаётся ничего другого, сиятельная, – ответил я. –
Если я не возьму дело в свои руки, люди Ворона сами начнут
продавать алхимию кому попало, и когда это дойдёт до церкви,
неприятности будут и у них, и у меня. Я хотя бы могу наладить сбыт
нормально, учитывая и ваши интересы, и интересы церкви.
– Хорошо, Кеннер, я обещаю, что в случае конфликта наших
интересов мы найдём какой-то устраивающий нас обоих компромисс. В
любом случае, это вопрос не завтрашнего дня – основная часть
растений входит в силу через десять лет или даже позже. У Ворона
плантации ещё слишком молодые, вряд ли он сможет произвести хоть
что-то раньше, чем лет через пять.