Я застыла. Не знала, чего ждала, но не этого. Неужели в этом доме нет кухни или гостиной? Почему спальня? От догадки по телу прошелся холодок. А я думала, мы спокойно поговорим, Артур даст мне время собраться и все ему рассказать. Нет… В спальню приглашают только для одного.
Не смогу. Даже если это он. Все равно не смогу. Вот так вот, без чувств, без эмоций!
«А когда-то смогла» - напомнил противный голос в голове. Я прогнала образ мужа из головы.
Не смогу с ним… Артур этим поступком отберет мои самые светлые воспоминания. Сотрет их одним махом!
«Подумай о сыне!»
- Я хотела поговорить. - нетвердо произнесла. Я так и осталась стоять на пороге спальни, не решалась войти.
- Так и будешь там стоять? - я сделала несколько несмелых шагов, остановившись подальше от кровати. - Раздевайся… - я ждала подобного, но все равно приказ отозвался тупой болью в сердце.
- Мне надо тебе кое-что сказать... - растерялась я, в голове стали путаться мысли. Хотелось отсрочить неизбежное. Понимала, что не в том положении, чтобы диктовать условия.
- Я знаю все, что ты можешь мне сказать, - негромко произнес он, по коже побежали мурашки. - Твой муж оставил кучу долгов. Шалецкий тебя из-за них напрягает, а он слов на ветер не бросает. Ты пришла попросить взаймы у мужчины, который в свое время был готов бросить мир к твоим ногам. Я прав? - в чем-то Бессонов был прав, но не во всем. Не нашла, что ему ответить. Он и не ждал. - Предложить тебе, кроме своего тела, нечего. Раздевайся. - мне в любом случае придется многое потерять, но... Подумав немного, приняла решение. Пусть будет, как он хочет. Зато сохраню жизнь своему сыну.
- Ты поможешь мне договориться с Шалецким? Отсрочить платеж? - меня задевало его холодное равнодушие, я не знала, как себя вести. Соглашаться на его условия не хотела, но выбора Артур мне не оставил. - Пока не знаю, чем буду отдавать…
- Я даже заплачу твои долги, но ты же знаешь, что я попрошу взамен, - перебил меня Бессонов. Он подошел, схватил меня за подбородок, вынудив посмотреть прямо в глаза, где за серой дымкой клубилась темная ненависть. Бессонов наклонился, почти коснулся своими губами моего рта… - Я жду. Скинь с себя все или уходи. - обдал чистым горячим дыханием. Подержал так и отступил.
Меня била мелкая дрожь, кожа покрылась мурашками. Стало холодно, хотя в комнате было тепло.