– Задаешь им много вопросов.
– Я… Ну да… Наверное.
Я наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Мы музыканты, моя дорогая, и мы – мечтатели…[4]
– Это тоже мистер Шекспир сказал?
– Нет, это Вилли Вонка сказал.
Энни радостно засмеялась.
– Что ж, спасибо за лимонад, Энни Стивенс, – сказал я.
В ответ Энни снова присела в реверансе.
– До свидания, мистер Риз. Приходите еще.
– Непременно.
Я перешел на другую сторону улицы и, достав из кармана связку ключей, стал выбирать нужный, чтобы открыть дверцу моего «Субурбана»[5]. Уже держа в руках ключ, я заметил в лобовом стекле отражение крошечной фигурки в маленьком желтом платьице и невольно подумал о десятках таких же, как она, людей. Всех их объединяло одно – горящий в глазах огонь надежды, погасить который не могла бы никакая сила.
Еще я вспомнил, что раньше я кое-что умел и что когда-то в моей жизни была любовь, но потом «…я пролился как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось как воск; растаяло посреди внутренности моей»[6]. И все закончилось. Теперь все было в прошлом.
Довольно сильный ветер, скатившийся с гор, пронесся по Саванна-стрит. Он летел по тротуару, вдоль стен старых кирпичных домов, поднимая пыль и играя старыми скрипучими флюгерами и современными «музыкальными подвесками», издававшими мелодичный перезвон. Наткнувшись на киоск Энни, ветер, словно разозлившись, дунул особенно сильно и опрокинул пенопластовую чашку, рассыпав по земле почти десять долларов мелочью и мелкими купюрами. Бумажные деньги он погнал дальше, и Энни, вскочив с кресла, бросилась в погоню, не замечая, что ветер несет их прямо на перекресток.
Я увидел опасность слишком поздно. Что касалось Энни, она вообще не успела ничего заметить.
Громадный хлебный фургон ехал по Главной улице как раз с той стороны, где стоял я. На перекрестке горел зеленый, и водитель прибавил газу, отчего двигатель громко стрельнул и выпустил клуб дыма. Я успел услышать, что приемник в кабине играет блуграсс[7], увидел, как водитель отправил в рот печенье «Твинки». На перекрестке грузовик свернул, и водитель машинально прикрыл ладонью глаза, чтобы защитить их от солнца. В последний момент он, должно быть, все же заметил желтое пятно детского платья и ударил по тормозам. Заблокированные задние колеса занесло, фургон начало разворачивать поперек улицы, но чем сильнее его разворачивало, тем быстрее двигалась его массивная задняя часть.