Но, когда я не захлопала в ладоши от радости, он наконец отложил свои записи.
– Мне очень жаль, Кассандра. Ни одна травма не может сравниться с переломом позвоночника. Я просто хочу сказать, что все могло быть намного хуже.
Сначала я написала сообщение Доминику.
«Как дела? Что делаешь? Как бы странно это ни звучало, но я скучаю по больнице, по тебе и Гаю и даже по Джорджине!»
Я остановилась на мгновение, вспоминая, как Джорджина переворачивала меня, словно безвольный шматок мяса, чтобы проверить, не образовались ли у меня на спине пролежни.
Безусловным плюсом больничной жизни было то, что у нас был особый распорядок дня и все мы находились в одной лодке. Поэтому время там бежало незаметно.
Наш девиз был таким: «Каждый должен быть при деле». Рано утром меня будил знакомый грохот тележки с завтраком, которую Джорджина вкатывала в палату. Чуть позже приходила мама с двумя стаканчиками капучино или латте из ближайшей кофейни, потому что она терпеть не могла больничный кофе. К десяти часам утра я уже была в гимнастическом зале. Мой физиотерапевт Пол проводил самую жесткую программу физической реабилитации. Я часами делала растяжки, лежа на животе и на спине, поднимала грузы, развивала мускулатуру рук. Однажды я так устала, что потеряла равновесие и упала со своего инвалидного кресла. До этого случая Пол только жестом давал понять, что я вот-вот упаду или что-нибудь задену. Пока я с трудом пыталась вскарабкаться обратно в инвалидное кресло, он сказал, что не собирается помогать мне. Если я и совершала ошибки, то исправлять их должна была сама – только так я научусь сохранять равновесие. Тогда я спросила у него, не был ли он старшиной в армии?
– Для меня это комплимент, – ответил он. – Это значит, что я хорошо выполняю свою работу.
Когда заканчивалась тренировка, я играла в теннис с Домом или Джейми или отправлялась в бассейн на гидротерапию. Через три недели после несчастного случая я была абсолютно беспомощна: на первом занятии лежала на воде, вцепившись руками в поплавки, а Пол в это время держал мою голову. Но к концу четвертого месяца реабилитационной программы я хоть и с трудом, но могла уже проплыть от одного края бассейна до другого. Пол называл мой неуклюжий стиль а-ля Брукс.
– Можно отправлять тебя на Параолимпийские игры, – как-то раз иронично заметил он. А затем добавил, что первые Параолимпийские игры были проведены в 1948 году в городе Сток-Мандевилл. Организовал их британский невролог немецкого происхождения. Людвиг Гуттман