– Остановитесь, не надо! Я хочу умереть, – взмолилась я.
Мама бросила перевязку и, ничего не сказав, вышла из комнаты.
– Как мы можем тебе помочь, Кас? – спросил папа. – Скажи, что нам сделать.
И только тогда он заметил ворох изрезанной бумаги на полу – фотографии Шона, почти превращенные в пыль минувших дней.
Было одиннадцать часов вечера. После случившегося прошло два часа. С лестницы я могла видеть родителей, они сидели на кухне у окна. Папа обнимал маму и укачивал ее, как ребенка.
Прошел еще один час, но я никак не могла заснуть. Вдруг дверь моей спальни распахнулась. Растерявшись, я включила свет.
– Можно войти? – спросила мама. На ней был старый синий халат, который я помню с детства. Она осторожно присела на кровать. Я хотела извиниться. Мне было стыдно за то, что я так сильно расстроила их с папой.
– Я больше никогда не услышу твои шаги, – сказала мама. – Никогда не увижу, как ты стоишь. Сколько грации было в твоей осанке.
Я не плачу. Свою боль я старалась спрятать как можно глубже. Вместо того чтобы прослезиться, я взяла маму за руку.
– Я кричу на тебя, я хочу, чтобы ты выбралась из постели, потому что иначе я чувствую себя виноватой в том, что ты сидишь дома. Я хочу, чтобы ты жила своей жизнью.
– Я знаю.
– Пожалуйста, Кас, не делай больше глупостей. Я же так сильно тебя люблю, ты даже не представляешь. – Она старалась дышать глубоко и размеренно. – И чем старше ты становишься, тем сильнее я тебя люблю.
– Прости меня, – сказала я, прижимая ее руку к своей груди. – Сегодня был ужасный день.
Мама кивнула.
– Да, твой отец рассказал мне о Шоне. Не грусти. Ты найдешь человека, который будет гораздо храбрее и сильнее и который полюбит тебя такой, какая ты есть. Ты талантливая и красивая девочка.
– Ах, мама, – выдохнула я, чувствуя, как к горлу подступают слезы.
– Знаешь, чего мне еще не хватает?
– Нет.
– Я не могу даже обнять тебя как следует.
– Мы можем попробовать.
Мама приподняла одеяло и прилегла рядом со мной. Я держусь за ее руку, чтобы повернуться на бок.
– Так намного лучше, – сказала мама, заключая меня в объятия. – Никакое кресло не мешается.
– Мам, прости меня за то, что я сделала вечером, – извинилась я, крепко стискивая ее.
– Жизнь наладится, Кас. Я уверена, что в мире найдется кто-то или что-то, что поможет нам с этим справиться.