Они ушли.
Долго брели без направления и цели. Постепенно мертвая земля сменилась тихой степью. Их осталось семеро – шестеро взрослых и один ребенок. Лизи.
Девочка отставала. Она все время плакала, пугалась незнакомых мест и звуков; рев стихии все еще звучал в ее душе, но постепенно стих, песок и облака смешались, их унесло ветром, а на смену пережитому пришел тихий шепот листвы и запах трав, так щедро пропитавший степной простор, что в ее душе зародилась надежда.
В сумерках, когда небо опускалось ниже, а ветер пробегал по степи и касался трав, степь превращалась в море – бескрайнее, глубокое, переливающееся всеми цветами радуги. И в мягких травяных волнах, то раздувающихся до шарообразных форм, то становящихся абсолютно плоскими, она видела волны морские, гладкие и нежные, что ласкали ее совсем недавно. День за днем она наблюдала степь – то дальше, то ближе, что-то всплескивало в траве: скользили живые существа, так же элегантно и медленно, как и в морских глубинах.
Семеро шли вверх по реке, на закате переправились на остров, он лежал прямо посредине реки – манящий, благоухающий рай, полный ягод, плодов и дичи. На большой поляне, в окружении дубов, недалеко от скал, они остановились. Отложив копье, Лизи забралась на высоту самых высоких деревьев и жадно смотрела вдаль. В свои неполные семь она уже искала свой путь.
Вечерний улов превзошел ожидания – река кишела рыбой. Птицы шумно били крыльями, летали так низко над водой, их легко было поймать даже руками или сбить копьем. Племя решило разбить стоянку на острове и перезимовать. Они еще не знали, что осядут здесь навсегда.
Лизи ушла на скалистый берег и, вслушиваясь в звуки вечера, ждала, когда опустится ночь. Мерцающей звездочкой светил одинокий костер внизу. Не грел душу. И удержать не мог.
Стояла на скале одна. Слушала, как остров[2] плывет лодочкой сквозь бездну второй реки, текут ее тихие воды. Внизу, на узкой полоске берега, проступила тень, серая на сером. Конь. Вечер.
Яркой полосой прочертила небо падающая звезда, вплелась в простор. Охнул ветер, сорвал и разбросал листву. Где-то далеко выло одиночество волком.
На ветке неба выросли плоды-звезды – удваиваются, утраиваются, спелые. Их горьковатый травяной запах щедро питает волосы, кожу, гасит боль.
И лунным светом трепещет дно – изгиб волны спешит примерить сияние далеких звезд; плывя привычным кругом, все перемешивается – качается земная лодка. Маленькая девочка в ней; думает о том, как хорошо было бы летать как птица, парить, кружить, подняться к звездам.