Искренне надеюсь, Вы примете взаимовыгодное решение о предоставлении нашей фирме права представлять Вашу продукцию на территории Российской Федерации.
Искренне Ваш,
Director General Igor B. Vostokow
«Было бы так просто и понятно в написании художественного произведения, – думаю я, – стандартное вступление, стандартные персонажи, набор стандартных диалогов и поворотов сюжета через каждые десять страниц, и, наконец, стандартный финал-апофеоз, только…»
– …такое никто не будет читать, – неожиданно для себя произношу вслух окончание моей мысли.
– Что читать?
Голос из глубины шоу-рума заставляет меня подпрыгнуть вместе со стулом. Оборачиваюсь. Это Зоя с каким-то пакетом в руке.
– Как же ты меня напугала, – на протяжном выдохе говорю я, – будь добра, стучись в следующий раз, а то найдёшь вместо меня мой ещё тёплый труп.
– Какие мы нежные, – фыркает Зоя, – я, между прочим, стучалась.
– Не слышал…
Зоя, от которой пахнет спиртным, плюхается на свободный стул и ставит рядом с клавиатурой пакет, с которым вошла. В пакете однозначно угадывается бутылка.
– Я подумала, может, у вас всё-таки пьянка, – Зоя медленно стягивает пакет вниз, обнажая завёрнутое в серебристую плёнку горлышко.
– Зой, мне работать надо… – пытаюсь сопротивляться я, только на Зою это не действует: пакет продолжает ползти вниз, расшевеливая срамные ассоциации. Становится видна жёлтая этикетка, а потом и надпись на ней: «Монастырская изба».
– Пусть трактор работает, – говорит Зоя.
– Мне ещё целое письмо писать…
– Потом напишешь.
Скомканный пакет летит в ведро.
– …а завтра вставать рано.
– На том свете отоспишься.
У Зои в руке, словно кинжал, сверкает штопор.
– На, открывай, – она протягивает мне его рукояткой вперёд, – а где у вас бокалы?
Беру бутылку в левую руку, штопор – в правую.
– Бокалов нет, есть кружки. Вон там, – показываю на поднос в углу, на котором стоят вымытые мной наши кружки, – все чистые.
Зоя встаёт и, якобы ненароком касаясь бедром моей руки, проходит в угол; берёт с подноса две кружки – мою и Игоря – и возвращается на стул. За это время я успеваю справиться с пробкой.
– Наливай.
Рывками покидая горлышко, бледно-жёлтая жидкость наполняет до половины Зоину кружку, а затем, также до половины, мою.
– За любовь, – говорит Зоя, но в голосе её почему-то слышится: «За родину!»