– Буду.
– Поимейте это в виду. Да, – спохватывается Хлебников, – привет от меня передайте. Скажите, Пал Палыч на него хоть и в обиде за «ЧП», но в любое время готов принять на участок. Да и ребята по-хорошему вспоминают. Я, правда, писал ему об этом, да он на письма не отвечает. Верно, стыдится за себя. Только зря замыкается. Вы и это передайте. Мол, верим в него, в его рабочую струнку, верим. Так и передайте, ладно?
– Так и передам, – улыбаюсь. – Спасибо вам, Пал Палыч.
– За что же спасибо?
– И за прямоту вашу, и за радушный приём… За всё!
Я допиваю чай, поднимаюсь из-за стола:
– Ну… Мне надо идти.
Он несколько растерянно протягивает руку. Крупную, жилистую… Я с чувством пожимаю её:
– До свидания!
– А, может, посидим?
Я качаю головой и вдруг ловлю себя на мысли, что не выяснил ещё один вопрос.
– Совсем забыл, – говорю. – А с кем дружил Игорь?
– С кем дружил? – Хлебников задумывается. – Да вся бригада уважала его, – говорит он через минуту.
– А Эдик у вас на участке есть?
– Эдик? Нет у нас такого. Ни на участке, ни в цехе.
Я ещё раз прощаюсь с ним и с вышедшей из кухни гостеприимной хозяйкой и покидаю квартиру.
На улице стемнело, стало прохладнее. Неторопливо иду к своему дому, медленно проигрываю в памяти сегодняшние встречи… Как хорошо, что на свете есть такие Хлебниковы! Обязательно скажу Пикулину, чтобы держался своего Пал Палыча.
Я иду и с каждой минутой всё во мне, прежде скованное заботами и тревогами напряжённого трудового дня, словно оттаивает. Хорошо!
На углу улицы, под ярким фонарём, какая-то дородная тётя торгует фиалками. Правда, в корзине осталось лишь несколько букетиков. Покупаю все. Для Лены. И делаю это с превеликим удовольствием. Давно хотелось осыпать её цветами. А тут – вот они!..
И снова в полнейшем радужном настроении шествую к дому. Несу фиалки, а вижу изумрудные глаза Елены, её нежные белые руки, милую улыбку… И вдруг замечаю у подъезда дома знакомую долговязую фигуру Славика Румянцева. Слоняется туда-сюда… Прячу фиалки за спину: только бы он не увидел их.
Румянцев тоже узнаёт меня, останавливается.
– Здравствуйте, – говорит он и почему-то счастливо улыбается.
– Привет, – нехотя выдавливаю из себя. – А где же ваши цветы?
– Цветы? – удивлённо переспрашивает Румянцев. – Ах, цветы!.. Они у Лены. Она всегда так радуется им.