Дракон оттолкнулся от храма и полетел мне навстречу. Он раскрыл пасти, чтобы вновь бросить потоки огня. Но я не стал дожидаться очередного удара и сделал выпад клинком Тьмы. Тёмное лезвие мгновенно удлинилось и проткнуло насквозь голову тёмного бога, которая сразу же безвольно повисла мёртвым грузом. Его тело сотряслось, и две другие головы, поперхнувшись, вместо пламени изрыгнули рык от пронзившей боли.
Удивительно, но я почувствовал боль чудовища, словно она была моей. Именно она дала понять, что нанесённый удар не смертелен, и дракон сейчас оправиться, так как оставшиеся головы были вполне годны для продолжения схватки.
Воспользовавшись замешательством противника, я пролетел мимо его потерявших на миг ориентацию голов, и, кувыркнувшись, прервал падение, зацепившись крыльями за потоки сил. Оказавшись над уязвимым местом дракона – спиной, не долго думая, я воткнул в неё клинок Света, пронзая всё тело бога, и, главное, сердце. Свет мгновенно разорвал на куски тёмную бьющуюся материю, успевшую издать последний удар в теле дракона. Это был смертельный выпад, но я почему-то вонзил в умирающую плоть бога и клинок Тьмы. Клинки, столкнувшись противоположными силами, стали моментально расщеплять божественную сущность, жадно впитывая её в себя со всей накопленной за долгую жизнь дракона силой.
Я, стоя на стремительно исчезающем, поверженном боге, грохнулся на храм. Пирамида затряслась, местами обрушиваясь, и каменные осколки посыпались вниз, на площадь. Следившие за поединком люди, спасаясь от падающих камней, отбежали от храма, но продолжали смотреть, как исчезает их бог. Правитель оставался сидеть на троне, даже не шелохнувшись. Через мгновение от дракона ничего не осталось, кроме груды пепла, по пояс в которой я и стоял. Витая над прахом, на меня смотрела духовная сущность порождения Тьмы.
– Свободен, – мысленно произнёс я бывшему тёмному богу.
Мой погибший противник молчал. в нём не было больше ни гнева, ни жажды человеческой крови. Он был свободен от желаний, пороков и каких-либо потребностей. Более ничем не обременённый разум молча взирал на меня в недоумении от мгновенно оборвавшейся жизни. Рядом с опустошённым разумом материализовался Азраил.
– Я заберу его в Навь, – произнёс ангел смерти.
– Да, конечно, – ответил я.
– Довольно легко и быстро ты с ним справился, – констатировал победу Азраил. – На одного паразита в мире стало меньше, – улыбнулся он.