Вспоминая их полуночные посиделки на лавке, Антон подошел к машине «Скорой помощи», когда там уже собрались закрыть дверь.
– Что с ним? – спросил Антон.
– Сердечный приступ, – ответил врач, на миг замерев у двери и внимательно глядя на Антона. – Ничего страшного: подлечат, сердечко подкормят. А вы… знакомый, родственник?
– Нет, – покачал Антон головой, покосившись на Огра, который сидел на земле и тревожно смотрел внутрь машины. – Сосед. Вижу его, как он с собакой гуляет тут все время.
– Ну вот вы о ней и позаботитесь, – улыбнулся врач. – Не в больницу же нам этого красавца везти.
Антон открыл было рот, но дверь захлопнулась, заурчал мотор, и машина двинулась вдоль домов в сторону улицы. Антон ошеломленно посмотрел на собаку. Эй, ребята! Я не могу, нет у меня возможности… Огр повернул свою мощную голову к человеку и понимающе посмотрел ему в глаза. Да, неприятно, правда?
– Что ты смотришь на меня? – огрызнулся Антон. – Вот ситуация дурацкая. Бросили тебя на улице…
Огр шевельнул одной бровью, приподнял свой лохматый зад, потоптался и сел снова, но теперь уже мордой к Антону. Смотрел выжидающе.
– Ты на что намекаешь? – нахмурился Антон еще больше и засунул руки в карманы. – Между прочим, мы с тобой даже незнакомы. Подумаешь, я с твоим хозяином несколько раз на лавке посидел да о жизни поболтал. Я даже не знаю, как его зовут.
Собака странно кивнула головой, потом передней лапой стала тереть ухо, как будто в него что-то попало. Или так, как будто не хотела слушать возражений. Например, пыталась стряхнуть «лапшу с ушей». У людей это так называется. Антон вздохнул. Бросать этого красавца и умницу на улице ему явно не хотелось. Но какой выход? Не в квартиру же его к себе брать? Завтра Антон уйдет на весь день, может и ночевать не прийти. А этого зверюгу нужно кормить, выгуливать. Нет, нет и нет!
Огр перестал теребить лапой ухо, поднял на Антона морду. Он приоткрыл рот и снова его захлопнул с еле слышным высоким звуком. Не заскулил, а коротко попросил или позвал. И в его умных глазах появилось вроде недоумения. Мол, а что делать? Другого выхода все равно нет.
– Слушай, – возмутился Антон, понимая, что решение все же созрело, – ты на меня не дави. Знаем мы эти поскуливания, эти проникновенные взгляды. А вот чего я не знаю – как и чем тебя кормить.