Зомби – раз! Зомби – два! - страница 22
Экшни-Белоснежка с радостью наблюдала в подзорную трубу, как О'Кей с Брысем, грозя пиратам кулаками и переругиваясь между собой, спускали шлюпку на воду. Вероятно, они спорили: кому грести?
Непроходимые джунгли, матрешка и памятник Чарльзу Дикси
«Пилигрим», подгоняемый попутным ветром, быстро достиг суши, Попрощавшись с пятнадцатилетним капитаном, пассажирами и командой шхуны, Экшни-Белоснежка ступила на гостеприимно зеленеющий берег.
Но стоило ей слегка углубиться в эту приветливую зелень, как девочка с досадой обнаружила, что попала в непроходимые джунгли.
Как войско противника, преградили ей путь финиковые и кокосовые пальмы. По их стволам что-то вилось и шевелилось – то ли змеи, то ли лианы.
Под ногами чавкало что-то зеленое, скользкое и противное, норовящее проглотить – то ли болото, то ли крокодилы.
Обезьяны визжали и швырялись орехами.
«Боже, мне до самой смерти отсюда не выбраться», – подумала Эк.
В довершение ко всему сквозь густые кроны пальм она разглядела низко летящий аварийный вертолет, из которого высунулся человек в форме полицейского. Наверняка это был О'Кей.
– Эй! Что ты здесь делаешь?
Белоснежка обернулась. Перед ней стоял смуглый, растрепанный и почти голый мальчишка. Это был Маугли. Рядом с ним черной тенью застыла красавица пантера Багира.
«Разве ты не видишь, идиот: тону в болоте!» – хотела заорать Эк, но вслух чрезвычайно воспитанно ответила:
– Я, кажется, заблудилась, сэр. Будьте так любезны, помогите мне отсюда выбраться, сэр.
Маугли расхохотался:
– Какие глупые эти девчонки! Разве можно заблудиться в джунглях? Да уж ладно, садись на Багиру.
Эк не заставила себя долго упрашивать. В два счета она вскочила на спину хищнице и обняла ее за шею. Не успела наша путешественница помахать на прощание рукой своему спасителю, а пантера уже ловко скользила сквозь джунгли. Скоро она вынесла Экшни на простор и, не дав даже погладить себя в знак благодарности, вмиг исчезла.
Оглядевшись, девочка увидела, что попала на площадку «Русская деревня».
Здесь стояла бревенчатая изба с резными наличниками. На завалинке сидели два бородатых мужика. Один, одетый в телогрейку и обутый в лапти, бренчал на балалайке. Другой был принаряжен в шубу из соболей и смазные сапоги. Он наяривал на гармошке. Дуэтом они исполняли «Ой, вы сени мои, сени».