– Что, ко всем клиентам?
– Нет, далеко не ко всем, к определенным только.
– Кстати, ваш телефон сейчас отключен, – проговорила Кристина.
– Откуда вы знаете?
– А он давно не звонит.
Я полез в карман. Действительно, телефон отключился.
– Батарейки разрядились, – сказал я.
– А прикуриватель где?
– В машине остался.
– Ну, значит, нам никто не будет мешать, – улыбнулась Кристина.
Мы просидели в баре еще около получаса. Потом решили немного погулять. Уже было около десяти вечера, на улице темнота. Дом отдыха постепенно погружался в сон.
Мы шли по дорожке. Кристина взяла меня под руку, мы спокойно разговаривали. Вдруг неожиданно она остановилась и полезла в карман.
– Я не сделала еще одно важное дело, – сказала она.
Я вопросительно взглянул на нее. Она достала мобильный телефон и со всей силы швырнула его в каменный забор. Телефон разлетелся вдребезги.
– Зачем это? – удивился я.
– Ему телефон больше не нужен. И мне он тоже ни к чему.
Я понял, что она разбила телефон Игоря.
– Тем более, его номер знают враги…
Потом мы посидели в холле, зажгли камин.
– Извините, – сказала вдруг Кристина, – вы не очень осудите меня, если я выпью шампанского? – И она направилась к бару. – Что-то я не очень хорошо себя чувствую, надо расслабиться. Очень я переволновалась за последнее время.
– А какие проблемы? – спросил я.
Выпив пару фужеров шампанского, Кристина немного опьянела и разговорилась.
– Теперь мне нужно как-то устраивать свою жизнь, – неожиданно произнесла она.
Я вопросительно взглянул на нее.
– Что, для вас это неожиданность? Вы думаете, что Игорь выйдет на свободу?
– Как знать… – пожал я плечами. – Ведь даже в безнадежных делах бывает удача…
– Да какая тут может быть удача! Удача будет, если он получит не смертный приговор, а пожизненное заключение! – резко сказала Кристина.
– Откуда такой пессимизм?
– А вы что, не знаете, что сейчас вовсю признания дают?
– Кто?
– Да боевики! Они во всем признались, и все указывают на Игоря как на организатора и руководителя группировки. И привели такие доказательства, что, боюсь, ему теперь никто ничем уже не поможет. Даже вы…
– Да что я могу сделать! – развел я руками.
– Нет, вы можете сделать многое! Я чувствую!
– Но вы не забывайте, что я один, а против него – система! – сказал я. – Система правосудия – следователи, оперативники, тюрьма, все против него. А я, адвокат, – один. Что я могу с этой системой сделать?.. Положим, я выступлю в суде достойно, приведу какие-то доказательства, положим, сумею убедить суд. Но существует так называемый социальный заказ от общества. А общество обязано осудить его. Понимаете?