Первым, с кем я познакомился, был юрист Слава. На юриста, как мне показалось, он был похож меньше всего, скорее на итальянского тренера футбольного топ-клуба – высокий, элегантный, с римском профилем и удлиненным, чуть вьющимся каре. Про себя я отметил, что его образ привел бы в восторг стилиста Ermenegildo Zegna. Поинтересовавшись его полным именем, я с удивлением обнаружил – зовут его Славолюб, что, как он между прочим заметил, означает «славный по-любому», хотя его родители, видимо, вкладывали в это имя иной смысл, назвав его в честь деда-серба, бежавшего в СССР от режима Броз Тито.
Следующей в очереди оказалась менеджер по маркетингу Саша, веселая и, как я отметил, даже чересчур непосредственная девушка. Она была миниатюрная, с точеной фигуркой и совершенно непоседливая – самая настоящая юла, отчего ее блондинистые волосы, закрученные в мелкие пружинистые кудряшки, весело разлетались в разные стороны. Уже через минуту после знакомства она называла меня Максом, похвалила мой галстук, по ее мнению прекрасно сочетавшийся с носками, затем принялась крутить мне перед носом своим новым телефоном салатового цвета, щебеча, что по тону он «ноль в ноль», как ее занавески в спальне, новый нетбук и вдобавок любимые летние туфли. При этом она старательно изображала мультяшный голос и интонацию пятилетней девочки. Слушая эту болтовню, я все никак не мог понять, нравится она мне или нет, хотя обычно это становится понятно за первую >1/>500 секунды общения, как об этом мне сообщил какой-то мужской журнал, регулярно невесть зачем приобретаемый Аней наряду с кипой женских. За следующие пять минут общения с Сашей я, так и не определившись со знаком полярности симпатии к ней, узнал также, что в пятнадцать лет она играла в рок-группе на бас-гитаре, а в настоящее время увлечена живописью – она пишет пейзажи маслом.
– Машинным или сливочным? – уточнил я.
– А ты прикольный, – подмигнула мне Саша. – Оливковым! Затем я был представлен финансовому директору Геннадию.
Он являл собой, на мой взгляд, крайне интересный типаж. Несмотря на строгий костюм, элегантный галстук и идеально сидящую рубашку, в нем даже для меня, далекого от понимания таких образов мужчин, была явно заметна некая скрытая порочность, как в невинной еще пятикласснице, которая годам к восемнадцати непременно превратится в шалаву. Пока мы жали друг другу руки, я пытался сообразить, кого же он мне напоминает, хотя это был не единственный мучивший меня вопрос, также я не совсем понимал, как будет правильно к нему обращаться – его имя моя классификация (подобно именам Василий, Петр, Николай) относит к тем, которые в сокращенном виде можно адресовать только закадычным корешам, собутыльникам и в крайнем случае героям детских книжек и мультфильмов. Поэтому я решил пока придерживаться полного варианта. Как только я вышел из его кабинета, меня вдруг осенило, на кого же он так похож! Именно так должен выглядеть не достигший еще зрелости Гумберт Гумберт.