Не знаю, до чего он додумался, но, видимо, кое-какие подозрения у него все же остались. Мужчина решил устроить мне еще одну проверку.
Недобро усмехнувшись, он произнес:
— Будешь делать, что я прикажу.
Я вяло кивнула, изображая подчинение. Я была готова притворяться, сколько придется, но следующие его слова чуть не разрушили всю игру. Ведь я едва не выкрикнула: «Да пошел ты!».
— Для начала встань на колени, — велел атлант.
13. 13. Она
Мне стоило колоссальных усилий держать лицо. Будь состязание, я бы выиграла первый приз за терпение. Выбор у меня был небольшой: продолжить притворство или раскрыть обман. И то, и другое не самый лучший вариант.
Нехотя я выбрала подчинение. Прямо сейчас дать атланту понять, что внушение не действует, будет ошибкой. Потяну время, усыплю бдительность мужчины и посмотрю, что можно сделать. Я сжала челюсти. Крепись, Злата. Ты должна быть максимально убедительной.
Мужчина по-прежнему поддерживал со мной телесный контакт. Только уже не сжимал плечо, а переместил ладонь на шею. Его пальцы лежали на яремной вене. Он как будто считал мой пульс, который, к слову, зашкаливал. К счастью, это не противоречит внушению. Атланты в состоянии вынудить человека делать то, чего он не хочет, но заставить его не чувствовать не в силах даже они.
Свободной рукой мужчина взялся за ремень. Звякнула пряжка, когда он ее расстегнул.
— Встань на колени, — повторил атлант.
— Разве ты не допрос собирался мне учинить? — спросила я. Он не приказывал молчать, так что моя болтливость его не насторожит.
— Сперва хочу убедиться, что ты скажешь правду.
Это, конечно, отговорка. Ему просто нравится играть со мной. Удовольствие сквозит в его улыбке, а взгляд обжигает страстью. На меня еще никто так не смотрел. Нет, разумеется, мужчины и прежде не раз давали понять, что хотят меня: словами, жестами, теми же взглядами. Но Феб смотрел иначе. Как будто хотел не только мое тело, а всю меня. Целиком, без остатка. Это пугало… и возбуждало.
Что-то загорелось во мне в ответ на этот взгляд. Словно зараза передалась по воздуху. Одна моя часть корчилась от ненависти, вторая – жаждала близости. Эти противоречия скоро меня доконают. Я не хотела болеть, но против вируса похоти не существует прививки.
Притворяясь покорной, я медленно опустилась на колени. В таком положении ширинка атланта была прямо напротив моего лица. Джинсы недвусмысленно оттопырились. Он уже готов. А готова ли я?