Я чувствую себя гораздо лучше, чем мои мертвые друзья - страница 7

Шрифт
Интервал


Он не ответил, она снова заговорила:

«Значит, сорок три пиццы, это будет основное блюдо. В девятнадцать часов ровно, лучше прибыть раньше, чем опоздать. В четверг вечером на ресепшен. Спросите Бланку».

Она нервно засмеялась, затем сглотнула. Невыносимо.

«Я рассчитываю на вас».

После этого – мертвая тишина на другом конце провода. Он слышал, как она нырнула под воду. Через десять секунд он решил, что потерял ее. Утонула. «Я рассчитываю на вас». Вновь раздавшееся в трубке дыхание сродни крику о помощи, решать ему, захочет он его услышать или нет. Понять, что некая Бланка, голос которой хрипит, взмывая вверх под воздействием стресса, собирается идти ва-банк. Она действительно нуждается в помощи. Ей необходимо, чтобы задуманная операция удалась, и успех ее зависит от сорока трех круглых, похожих на солнце, пикантных, теплых и хрустящих пицц, которые должны стать незабываемыми. Он отвечает, что заказ принят.


«Как вы сказали? Бланка? Пфф, даже не знаю».

За приемной стойкой цвета незрелого миндаля вздыхает девушка с длиннющими лакированными ногтями. На полках громоздятся стопки журналов: «Пари матч» и «Мадам Фигаро». В холле слышатся гитарные аккорды и дробные удары кастаньет, распространяемые репродукторами из-под потолка, вскоре к ним присоединяется мужской голос, исполняющий песню в стиле фламенко. Девушка отодвигает пальцем куклу Барби в кружевном наряде, еще раз сверяется с расписанием на неделю, ведя по списку ярко-красным ногтем.

«Так, пицца, пицца… Думаю, это может быть только она. Идите по главному коридору, после постера с Пикассо свернете налево, в сторону столовой. Там спросите Бланш».

С облегчением вынырнув из облака удушливого аромата духов, он торопливо шагает по коридору. Время поджимает: пицца, сложенная в четырех грилях грузовика, может пересушиться.

Шелковистые светлые волосы, белокожее тело под открытым платьем на бретельках. И длинные кисти рук, соединившиеся в едином жесте: она подносит ко рту нечто похожее на стручковый перец из его родных мест, между Луоссоа и Эспелетом, в стране Басков, блестящий, словно смазанный оливковым маслом, горький на языке, взрывающийся огнем в горле. Зубы девушки впиваются в кожицу двух зеленых стручков, упругих и нежных, как края вульвы. Чувствуя боль от внезапной эрекции, он спрашивает: