А когда блондинчик снял вторую
вишенку и также положил её мне, у меня брови поползли куда-то на
затылок. Может, вишенки испорченные? Да нет, травить меня
невыгодно, он же, наоборот, мой охранник. Плюнул, пока я не видела?
Нет, тоже не верю. Он же аристократ. Да и вообще, так мелко мстить
— недостойно мужчины. А в чём дело тогда?
— Ты уверен? — осторожно спросила я,
с опаской косясь на вишенки.
— Как договорились. И завтра покатаю
на лошадке.
— Ага… — покивала я головой и
откусила вишенку с черенка. — А ещё мы о чём договаривались? —
уточнила я не менее осторожно.
— Да помню я, помню.
— Ага… — снова повторила я.
Мне бы ещё кто напомнил, о чём я там
с ним вчера договорилась. М-да, в таких случаях надо брать с собой
Филю или включать ему прямую трансляцию с реалити-шоу. Пусть мне
потом излагает краткую версию событий.
Всё оставшееся время я настороженно
поглядывала на лирелла, не зная, чего ещё мне ожидать. Спрашивать
неловко, да и стрёмно. Мало ли что я ему там наобещала вчера или,
наоборот, стребовала. Всё, с шампанским завязываю. Надо же, какой
коварный напиток. Вроде ведь и выпила немного, даже похмелья нет. А
вот поди-ка…
Нарушила спокойствие вечерняя
корреспонденция.
Передо мной на столе с хлопком возник
конверт из голубой бумаги, а буквально через пару секунд перед
Эриливом — свиток, перевязанный ленточкой.
Письмо было от ювелира. Нерзо́к дер
Броммо́ш пространно описал, что мои фотографии произвели фурор.
Перед его магазином теперь чуть ли не толпы демонов ошиваются,
разглядывая меня, такую красивую. Аристократки-демоницы заказывают
себе украшения, «как у этой нимфы», — это они меня так
окрестили.
В связи с чем он пустил в рекламных
целях слушок, что я прекраснее, чем нимфа, — настоящая фея. Народ
радостно это поддержал, и теперь иметь украшения от Нерзока, му́зой
которого выступает фея, — верх престижа. А ему пришлось спешно
расширять дело и нанимать подмастерьев, так как они вдвоём с
Ириа́ном не справляются.
Сообщил, что часть заказанных
украшений уже готова и он может прислать их сегодня же. Только ждёт
от меня отмашки. И уже в самом конце письма поведал о том, о чём
ему под большим секретом стало известно от одного
высокопоставленного аристократа…
— Эрилив, мы завтра уезжаем, —
выпалила я, вскочив из-за стола. — А сейчас — бегом на Землю, мне
нужно в салон красоты.