Разложила я монетки. Каждую тряпочкой протерла и чмокнула для верности. А потом за мешок Его Светлости взялась... и оказалось там целых сто грот. Точно таких же. Это получается, у меня теперь сто десять грот есть. Только я пока не знаю, что на них купить можно. И радоваться рано еще.
Пока все сто монет перецеловала, устала даже. Потом аккуратно в мешочек убрала и на дно сундука положила. Под одежду.
Потом решила разобрать, что мне там тетя Клава из семян в рюкзак сунула. Времени-то много свободного. Все равно что-то делать нужно.
А там было столько! Я бы дома половину повыбрасывала. К примеру, куча пакетиков травы разной. Кошачьей, газонной, сидератов каких-то... Зачем они мне нужны, я не знала, но на всякий случай в сторонку убрала. А вдруг пригодиться? Здесь магазинов-то нет. Выбросишь, потом не купишь.
Всего остального тоже вдоволь было. И капусты, и моркови, и лука, и репы... и всякой другой гадости-радости, что не в каждом огороде растет. Ужас какой-то. Вот тетя Клава любительница.
У нее даже семена земляники были. И картошки...
Картошки?! У меня даже руки тряслись, пока пакетик открывала. Точно. Лежат. Картофель сорт Императрица. Никогда картошку из семян не растила. Но если получится... я зажмурилась. Люблю картошеку. Жареную, да со смальцем. Надо срочно попробовать семена замочить. Где там моя тряпка универсальная?
Весь день после этого ходила счастливая. Да я если картошечку вырастить смогу, хоть еда нормальная будет. А не каши эти цветочные.
И даже стирка в корыте и с вонючим мылом настроение мое прекрасное не испортила.
- Малла, - ко мне Витка заглянула, - мы в соседнюю деревню едем. У Сайкиной сестры ребенок родился. Гулять будем. Ты с нами?
- Еду, конечно, же. - обрадовалась я. А чего дома-то сидеть. Я теперь женщина свободная. Так что плащ накинула и пошла знакомиться с бытом местным.
Не знаю, как быт, а застолье в этом мире такое же как у нас веселое. Сначала мы сестру Сайкину — Вирру — поздравляли. Наливочкой. А потом песни запели. Я ничего не понимала, оказывается с песнями мой переводчик не работает. Но выла что-то. А потом мне так захотелось любимую свою спеть... и затянула я, как дома: «Галя, моя Галя...» Мама всегда ее пела на посиделках. И так разрыдалась я, маму вспомнив, что бабы вместе со мной рыдали. Хорошие здесь люди. Душевные.