И сейчас, судя по агрессивному выражению лица этой дамы в цветастом халате и, почему-то, моим ведром с мусором в руке, нас ждет еще один раунд подъездной баталии.
- Ты что тут, совсем охренела?! – без прелюдий начинает женщина, смотря почему-то на большого босса. – Проститутка!
И вновь взгляд обращен не ко мне.
Проходит, наверное, секунда, и я слышу голос Сергея Дмитриевича с нотками отвращения:
- Женщина, угомонитесь.
Ох, это он зря.
- Ты что сказал, паразит? – мигом взрывается соседка. – Сперва решили помоями своими меня выжить из квартиры, вонь такую подняли, что все окна открыть пришлось, а глаза все равно слезятся! Да я уже скорую вызвала!
- Правильно, что вызвали, вам бы голову проверить. Вы попросите. – холодно бросает Сергей Дмитриевич и делает шаг в сторону лифта, но его путь преграждает решительная женщина.
А дальше начинается шоу.
Мгновение, и Полина Константиновна с такой точностью, как будто всю жизнь тренировалась, швыряет ведро прямо в большого босса. От неожиданности я открываю рот, а в голове проносятся одновременно две мысли: во-первых, что творит моя соседка?! А во-вторых, почему это сделала не я?!
В следующую секунду замирают все. Женщина, видимо, оценивает, что натворила, Сергей Дмитриевич офигивает, а я вообще боюсь пошевелиться.
У Полины Константиновны выход из ступора происходит быстрее, чем у остальных. Видимо, срабатывает инстинкт самосохранения. Соседка быстро бросает нечто типа «еще раз что-то подобное увижу – засужу», после чего стремительно, практически бегом, скрывается за дверью своей квартиры. Секунда, и я уже слышу звук многочисленных закрываемых замков.
И вот мы остаемся на площадке вдвоем.
Смотрю на большого босса, на пиджаке и брюках которого теперь имеются украшения из луковой шелухи, а к ногам пала россыпь картофельных очистков, и с трудом сдерживаю смех. Нет, в бар он теперь точно не поедет.
С минуту борюсь с желанием выдать что-нибудь остроумное про то, что с недавних пор верю в карму, но в итоге сдерживаюсь, прочищаю горло и максимально серьезно спрашиваю:
- Зайдете или так поедете?
Сергей Дмитриевич заходит в квартиру молча, я прикрываю за ним дверь и уже в следующую секунду понимаю, что одной шелухой дело не обошлось.
Принюхиваюсь и пытаюсь вспомнить, в чем дело.
До меня доходит не сразу, а когда я все-таки въезжаю, то разрываюсь сразу между двумя желаниями: новым – зажать нос и ставшим уже привычным – рассмеяться.