Я украдкой покосилась на Воронова. Он напряженно смотрел, прикусив костяшку указательного пальца. Уголок рта нервно дергался. Ох, еще чуть-чуть, и мир лишится еще одного поклонника театра.
Апогеем всего стала женщина крайне пышных форм в таком же пышном платье времен восемнадцатого века и париком высотою в башню, который так и норовил съехать на бок. Взгромоздившись на детскую карусель, она с чувством начала декламировать Шекспира, перемежая его с какими-то дикими одами о несчастной любви. Карусель раскачивал очень грустный мальчик в форме пажа.
Мне очень хотелось бежать отсюда как можно скорее и как можно дальше, потому что с каждой минутой этого фарса становилось все смешнее. Антракт стал просто спасением для нас с шефом, и мы буквально вывалились из зала, изо всех сил стараясь сохранить серьезный вид. Все вокруг обсуждали первый акт: то тут, то там доносились обрывки разговоров о гениальности режиссера и глубоких мыслей, заложенных в каждом слове, произносимом актерами. В какой-то момент душа поэта не выдержала, и, схватив меня за руку, Воронов стремительно куда-то рванул — я еле за ним поспевала.
Завернув за какую-то колонну, он остановился, пару секунд отдышался, а потом разразился диким хохотом. Заразившись от него, я тоже перестала сдерживать эмоции, и чуть ли не сползла вниз по стеночке, если бы меня вовремя не поддержали.
— Ох, вы простите, — сказал он, придерживая меня за талию, — я не ожидал такого представления.
Видимо, вспомнив какую-то сцену, он опять словил приступ хохота.
— Да нет, все нормально, — я сама уже всхлипывала, — кто же знал, что это настолько гениально.
— Все, кроме нас с вами, наверное, — отозвался Александр Сергеевич, — когда Алена уговаривала меня купить билеты на этот спектакль, я даже представить не мог себе, что все будет настолько феерично.
Алена? А, так зовут его пассию, точно. Я отстранилась, ненавязчиво убрав его руку с талии.
— Это ваша девушка, одна из тех, что на фото была? — и которую я в магазине видела. — А почему она не смогла прийти?
— Да, это та, которую вы мне посоветовали, — он нахмурился, — без понятия, что-то там у нее не складывалось.
Прозвенел первый звонок.
— Ну что, пойдем смотреть второй акт? — поинтересовался Воронов.
Я представила себе перспективу и внутренне содрогнулась: