Так я и ответила тогда Черкасову старшему.
Но на этом пытки не закончились.
— Насколько мне известно, ты закончила филфак? — попивая чай из фарфоровой чашки, уточнила Инесса Вадимовна. — Так почему же не пошла работать по профессии? Неужели торговать в магазине занятнее, чем преподавать?
— Мне больше нравится работать с цветами, нежели с людьми, — ответила тогда я и про себя добавила: «Они могут быть безумно красивыми, как вы, так же вкусно пахнуть — как вы, но при этом никогда не прыщут ядом — как вы».
С первой встречи родители Олега дали мне понять, что я ему не ровня.
Наша первоначальная дата свадьбы, которая была назначена на середину ноября, перенеслась на декабрь именно благодаря Инессе Вадимовне. Ни днем позже, ни днем раньше, а именно на дату нашей свадьбы у нее был назначен плановый осмотр в Израильской клинике.
Перенесли свадьбу на декабрь. Так и тут она попыталась вставить палки в колеса:
— Олег, ну какая свадьба в декабре? Вы в своем уме? У всех корпоративы, предновогодняя суматоха. У тебя и твоих коллег сплошные съемки. Зачем торопиться? Сыграете свадьбу весной или еще лучше — летом.
Но на наше решение ее убеждения никак не повлияли. Свадьба, правда, снова перенеслась, но она обязательно состоится одиннадцатого января. И точка.
Ой, нужно ж еще съездить на дачу и забрать свадебный подарок для Олега, который так и лежит в ящике моего трюмо.
После аварии мы еще ни разу туда не ездили. Вот же Олег… И зачем впустил туда пожить друзей?
Ну, ничего, через пару дней они освободят дом, и я снова смогу насладиться вечерами у камина и утренними прогулками по лесу.
Но уже после свадьбы.
Иначе с завтрашнего дня снова начнется суета: встреча с артистами, с ведущим, с музыкантами. Еще раз нужно обговорить все меню. Ой, дел-то сколько!
Я паркуюсь у дома Яны, беру с соседнего сиденья ее подарок, подхожу к подъезду и только успеваю коснуться пальцем кнопки домофона, как дверь открывается.
— Ой, — хрипло смеется бабуля, оглядывая меня с головы до ног. — Тебя и не узнать совсем. Аленка ж вроде звать-то?
Я с улыбкой киваю, узнавая в лице с глубокими морщинами ворчливую соседку Яны.
Даже не вспомнить сколько раз она раньше приходила к Янке с требованием убавить музыку.
«Да-а… веселые были студенческие времена», — улыбаюсь я, поднимаясь в лифте.