– Вы что?! Новый год здесь затеяли? – рявкнул он и с недовольным видом снял украшение. – Мишура – это не безопасно.
– Но… на ней же нельзя повеситься… – виновато и растерянно ответила женщина.
– Да, но её можно съесть.
На этом разговор был окончен. Так мы остались без Нового года и без этой медсестры.
Очень важно понять, что психиатр – это не психолог. Это первое правило, которое нужно уяснить. Душу не поизливать. Тут нет времени на подобную сентиментальность. Тут таких особенных и исключительных, как ты, – целых пять отделений. Покуривая трубку своего величия, штудируя талмуды научной литературы и преклоняясь перед великими умами, психиатры плевать хотели на сложность и (о боже!) глубину твоей души. Они бессильны перед больной душой и, не находя подходящих слов, пичкают её таблетками, умея лишь уводить в детство, в юность и в старость, бессмысленно путешествуя по просторам твоей жизни, словно по музею, в котором можно смотреть, но запрещается трогать.
Эти обнажённые люди, распиханные по палатам, как нельзя лучше указывают на то, что не существует помощи как таковой. Существует лишь счастливый случай, в котором можно в непредсказуемых условиях встретить человека, который действительно сможет разгадать тайну твоей души и помочь тебе, но это как выиграть крупную сумму в лотерее. Вероятность минимальна. Это как столкнуться со своим ангелом-хранителем в человеческом обличии.
Рядом со мной жила одна женщина.
Я прекрасно помню погоду в тот день, когда мы познакомились.
Она зашла ко мне в комнату. Встала возле окна.
– Смотри, какой снег! Сказочный.
– Что? – переспрашиваю я.
– Снег, говорю, как в сказке. Такой воздушный, мягкий, потрясающий в своей лёгкости.
– Какая сказка? – не понимаю я, о какой сказке может идти речь в подобных обстоятельствах. – Вы издеваетесь?
– Нисколько, – она смотрит на меня очень строго. – Я никогда не издеваюсь.
У меня не было ни единого шанса проигнорировать её слова, поэтому я покорно поднимаюсь с кровати, подхожу к подоконнику и смотрю на снег.
– Первый в этом году, – говорит она. – Первый – он самый чистый. И я люблю его за его чистоту.
– Как вас зовут? – интересуюсь я у гостьи, которая столь непринуждённо передвигается по моей палате.
– Моё имя – это ошибка.
– В каком смысле?
– Иногда людям дают не их имена, и им приходится жить всё время с чужим именем, а это очень утомительно. Я откликалась когда-то на данное имя только потому, что так хотели мои родители. Вот тебя как зовут?