Ошибки трагического похода отчасти учли. На притоке Днепра Самаре построили промежуточную базу, Новобогородицкую крепость, завозили туда запасы. Намечали собрать армию в 160 тыс. воинов при 400 орудиях. Но второй поход на Крым в 1689 г. снова обернулся бедой. Голицын проявил полную некомпетентность в военном деле, даже не позаботился разведать, насколько укреплены Крымские перешейки. Армия с боями все-таки добралась до Перекопа, но стало ясно – взять его не получится. Без толку повернули обратно. Потери составили 20 тыс. убитыми и умершими, 15 тыс. пропавшими без вести, при отступлении бросили 90 пушек.
А между тем, противостояние в столице обострялось. Царица Прасковья забеременела. Но и Нарышкины осознали опасность, сразу же отреагировали. Решили женить 16-летнего Петра. Невесту выбирала мать и остановилась на Евдокии Федоровне Лопухиной. Точнее, ее звали Прасковья Илларионовна, но имя и отчество не понравились царице Наталье. Мать Петра была женщиной властной, упрямой – настояла переменить имена не только невесте, но и ее отцу. Обычно Евдокию изображают наивной забитой девочкой. Но это неверно. Ей исполнилось уже 20 лет, она была на четыре года старше Петра. Выбирали такую жену, чтобы смогла обуздать увлечения мужа, взять его в свои руки. И чтобы гарантированно годилась для деторождения. Жениха наставили как следует потрудиться – и уже вскоре после свадьбы партия Нарышкиных бодро передавала друг другу: у Петра тоже будет потомство!
Провал второго крымского похода ускорил развязку. На праздник Казанской иконы Божьей Матери правительница решила возглавить крестный ход. Но в прежние времена икону всегда нес царь, и Петр бросил открытый вызов сестре. Прилюдно и громко заявил, что «она, как женщина, не может быть в том ходу без неприличия и позора». А когда из похода возвращалась армия, это ознаменовалось новой ссорой. Петр отказался участвовать в торжественной церемонии встречи.
О том, что в Москве назревает решающее столкновение, хорошо знали за рубежом. Кроме постоянных послов из Дании, Голландии, Польши, Бранденбурга, Швеции и Персии сюда потянулись другие дипломаты и шпионы. Прикатило посольство от германского императора, приехала польская делегация. Как раз тогда появился агент Людовика XIV де Невиль. А с Украины примчался в столицу Мазепа. В общем, клубок завязался еще тот.